— Оружие приготовили? — спросил седой одноглазый дед Яков.

— Дураку понятно! — отозвался Ти Джей.

— Всё, что не имеет двух рук и двух ног подлежит уничтожению, — громко приказал Райт. — Всем ясно?

Капсула перестала шипеть, охлажденная жидким азотом, и автоматика открыла люк. Люди присели за камнями, а потом небольшими перебежками подобрались к капсуле. Из люка никто не показывался.

— И где тут у нас Захар? — Мэган поискала глазами караванного доктора.

Вперед вытолкали Захара. Всю дорогу этот надоедливый прыщ жужжал Мэган о том, какой он замечательный доктор. Вот пусть теперь и докажет это. Мэган схватила Захара за шиворот и швырнула в темную середину капсулы.

— Я, что я? Не хочу! — истошно заорал Захар, падая внутрь капсулы.

Пахло гарью и плавленым железом. Вырванное и раскуроченное кресло пилота лежало возле стены, и было невозможно понять для человеческой расы или какой другой оно предназначалось. Втянув голову в плечи, Захар съежился возле кресла и, быстро осмотревшись, чуть не подавился собственным воплем: сверху прямо над ним висело чудовище с хитиновым брюхом и длинными щупальцами. Захар мгновенно вспотел и спустил себе в штаны горячую струю мочи. И тут же увидел, что это вовсе не чудовище, а висящий на ремнях пилот. Человек! Захар с облегчением выдохнул, выпрямился и, гордо высунув голову из люка, сказал:

— Здесь человек!

— Ну, так пощупай его — живой он или нет!

— Я? Я не могу, — трусливо протараторил Захар, а потом решил пояснить: — Он высоко висит, я не достану.

Мэган вздохнула, отдала свое ружье Райту и забралась в капсулу. Прикинув на глаз вес и размер пилота, она решила, что в одиночку ей не справиться. Скептически осмотрев низких кривоногих караванщиков, Мэган остановилась на Ти Джее: этот розовощекий здоровяк, похоже, был единственным, кто мог ей помочь.

— Эй, — она помахала Ти Джею рукой, подзывая к себе.

Вместе с ним они аккуратно обрезали ремни и вынесли пилота наружу.

— У пилота раздроблены руки и ноги — болтаются как у тряпичной куклы. Наверняка порваны связки и мышцы, — определила Мэган. — Но его шкура нигде не продырявлена.

— А ты говорила, что вообще будет лужа.

— Не знаю, из чего этот парень сделан, — оправдываясь, сказала Мэган. — Но ты же слышал, Райт, что когда корабль ввалился в атмосферу, двигатели уже не работали. И угол, под которым он шел… — она поцокала языком, прикидывая. — Там такая перегрузка была! И капсула припечаталась об землю не слабо!

Райт посмотрел на Захара, который возился над пилотом и спросил:

— Ну что там?

— Сдох он, — пробормотал Захар и, оглянувшись на собравшихся, громко повторил: — Сдох! Не реагирует ни на один раздражитель.

— Сделаешь ему укол, запустишь сердце, — приказал Райт. — Потом включишь «хирурга». И не часть, а полностью включишь! Он залатает ему кости, мышцы и внутренности… И, Захар, — Райт притянул доктора к себе и грозно произнес: — Может быть, только что, на нас свалилась огромная куча денег! Даже если пилот мертв, ты его оживишь! А если не довезешь его живым до поселка, то твоими костями будет отмечена вся эта дорога! Ты понял?!

— Понял, Райт! Понял! Все сделаю! — Захар отпрыгнул от Райта и бросился бежать в сторону караванных телег.

Подошел дед Яков и сообщил:

— На капсуле везде черепа и прочая гадость. Это корабль некромангеров.

— Это еще кто такие? — поинтересовался Ти Джей.

— Что-то типа живых мертвецов. Чистые звери. Зомби. Орудуют где-то в центральных секторах Галактики, — ответил Яков. — Слышал о них от вольных охотников.

Райт неуютно поежился.

— А с чего бы это некромангеру здесь делать? — спросила Мэган. — Да еще так далеко от центра Галактики?

— А ведь ты права! — обрадовался Райт и похлопал Мэган по плечу. — И кораблик он явно украл — на своем так не летают!

Мэган и Ти Джей взвалили на себя пилота и понесли его в сторону каравана. Когда они положили спасенного пилота в первую самоходную телегу, Мэган и спросила у Райта:

— Ты думаешь, на нем можно заработать?

— А у многих твоих знакомых есть корабль и доспехи?

Мэган вытерла руки о свои цветастые шаровары, поправила ремень, на котором висели ножи и фляги с водой, и потом ответила:

— Ни у кого.

— А у этого есть! — ответил Райт и начал давать распоряжения: — Мэган, ты поедешь на своей самоходке одна. Захар, едешь с нами, будешь заниматься пилотом. Ти Джей, ты присматриваешь за Захаром и пилотом. Кабы чего не вышло. И труби отправление!

Раздался протяжный звук сигнала. Проводники самоходок, ехавшие в конце каравана, поспешили к себе.

Караван двинулся в путь. Им оставалась самая противная часть дороги. Караван двигался навстречу большому закатному солнцу, лучи которого окрашивали песок в оранжевый цвет, и которое должно было еще два дня висеть на небе и слепить глаза, пока окончательно не скроется за горизонтом.

Захар набрал в пневмоукол тройную дозу восстановительной сыворотки и тупо посмотрел на доспехи пилота, соображая, куда же ее вколоть.

Липовый диплом доктора знаний не давал, но за долгие годы хождения вместе с караванами, он научился мазать заживляющим кремом раны и колоть уколы. Главное, считал Захар, делать умное выражение лица и не жалеть всех этих кремов и уколов.

Но еще никогда его жизнь не зависела от такой мелочи, как чужая жизнь.

Откровенно считая пилота трупом, Захар долго мял губами, размышляя, хватит ли оставшихся препаратов, чтобы оживить и восстановить пилота? Справится ли «хирург» со своей задачей, собирая из каши костей и мяса целые когда-то внутренности? И Захар решил, что он вколет и намажет на пилота все, что лежало в ящике с медикаментами. Если это не поможет, он просто сбежит из каравана, как только поселок появится на горизонте.

Он впрыснул пилоту сыворотку куда-то под руку, в сторону сердца. Это, если верить инструкциям, должно было восстановить сердцебиение. Потом вместе с Ти Джеем они стянули с пилота доспехи, намазали его всего кремом и накрыли «хирургом». Оставалось только ждать.

Боль, разрывающая тело, а потом яркий свет и тихий женский голос прошептавший:

— Еще не время…

И Риддик пришел в себя.

«Корабль!»

Болело все: каждая мышца, каждая клеточка. Риддик осторожно пошевелил пальцами рук и ног и болезненно застонал, выдыхая из легких ядовитую гарь.

— О! Смотри, очухался!

— А ты, что, сомневался?

В зубы Риддику сунули железную соску, и оттуда полилась вода. Сделав два глотка и чуть не захлебнувшись, Риддик отвернул голову.

— Эй, парень, у тебя болит что? — спросил скрипучий едкий голос. — А то я вколю тебе еще сыворотки.

— Все болит, — прошептал Риддик. Телега безжалостно подпрыгивала на каждом камне дороги, и эта тряска болью отдавалась во всем теле. Риддик почувствовал, что над ним кто-то наклонился и