Решив, в конце концов, просто забыть об этом дурацком дне и ни с кем больше не говорить о мире снов, Виктор прижался к нагретому солнцем окну и прикрыл глаза, стараясь отныне думать только о своих поисках.
* * *
Однажды ему всё же удалось увидеть ту девушку во сне. Но она оказалась лишь проекцией. Черты её лица, как и фигура, и одежда менялись ежесекундно. Полный разочарования Виктор проснулся, не в силах выдержать присутствие собственного неумелого творения.
Почти месяц безрезультатных поисков и недосыпа, из-за которого он худел и путал время, отключался на лекциях и в автобусах, завершился простым осознанием, пробившимся в утомлённый разум так же, как солнечный луч пробивается через завесу туч.
Ну конечно, засмеялся про себя Виктор и шлёпнул ладонью по лбу. Я ведь сам заставил ту дверь исчезнуть, когда спасался от стражей. Наверняка и комната теперь находится в другом месте. Значит, не удастся найти ни дверь с цифрой «43», ни других, пока они сами со мной не свяжутся.
Вернувшись домой тем ранним вечером, Виктор бросил ключи на обувную полку, скинул одежду прямо в прихожей, прошагал в спальню и раскрыл вечно задёрнутые шторы. Затем приоткрыл окно, за которым лениво моросило и жужжал утопающий в закате проспект. Застоявшийся воздух комнаты встрепенулся. Скопившаяся за месяц пыль поднялась с письменного стола и подоконника. Высохшие цветы в горшках дрогнули.
Виктор блаженно наполнил грудь свежим воздухом и, рухнув на кровать, мгновенно провалился в забвение. Пробыв там до самой ночи, он пробудился. И, наконец, увидел её.
Глава 4. Комната без стен
Где-то неподалёку послышался нежный женский смех. Что-то зашелестело от ветра и раздалось хлопанье крыльев.
Виктор открыл глаза и обнаружил себя лежащим в траве под тенью старого дерева с кривым стволом. Красно-рыжая листва колыхалась, но не собиралась срываться. В просвете между серых ветвей, на фоне голубого неба, пролетала стая птиц.
– Эй, ты здесь? – зазвучал голос на этот раз ближе.
Виктор не сразу узнал девушку, вышедшую из-за деревьев на солнечный свет. На ней был лёгкий походный костюм: тонкие сапожки, штаны защитного цвета, свободно сидящая на стройном теле клетчатая мужская рубашка с подвёрнутыми рукавами, маленький рюкзак за спиной. Кожа на открытых участках рук и на лице теперь не казалась такой сияющей, а имела персиковый оттенок. Волосы, изрядно отросшие в сравнении с прошлой встречей, теперь были сплетены в косу, спускающуюся через плечо до уровня груди. Лишь увидев шрам возле виска, и встретившись с ясными синими глазами, Виктор узнал Аню и резко оторвал тело от земли.
– Ты чего тут разлёгся? – с улыбкой спросила девушка, остановившись в метре от него.
Растерянный Виктор присел спиной к стволу и тут же отпрянул – кора дерева оказалась твёрдой – точь в точь, как в реальности.
– Эй, ты в порядке? – незнакомка чуть склонилась, и в свесившейся косичке показалось небольшое пёрышко, явно попавшее сюда случайно.
– Как будто бы, – на выдохе ответил Виктор, отыскав дар речи.
Девушка выпрямилась.
– Тогда вставай, – с красивых губ слетел тихий смешок. – Нельзя же целый день тут проваляться. А то можно подумать – ты вообразил себя Ньютоном и вот-вот откроешь что-нибудь важное.
Виктор поглядел вверх и, разглядев на ветвях жёлто-красные яблоки, сконфужено улыбнулся.
– Зачем мне воображать себя Ньютоном? – спросил он, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от лесного мусора.
– А зачем же ещё тебе понадобилось валяться под моей яблоней?
Девушка шагнула ближе и едва ощутимыми прикосновениями стала стряхивать еловые иглы и кусочки коры с его рубашки. Виктору сделалось неловко, и всё же он решил воспринять это как должное. В мире снов вообще лучше всё воспринимать как должное, иначе велик риск заплутать в мелочах.
– Если я – Ньютон, тогда ты – Оцеола, – Виктор нерешительно потянулся левой рукой к её волосам, и, только со второй попытки вытащив нежное пёрышко, продемонстрировал его девушке, всё так же скромно улыбаясь куда-то под ноги.
Девушка тепло улыбнулась и приняла дар. На мгновение их пальцы соприкоснулись. Виктор почувствовал, как глупо краснеет, и спешно опустил руку, а другой почесал затылок.
– А кто такой Оцеола? – вдруг спросила она, и Виктор почти изумился подобному незнанию, но девушка только громче рассмеялась. – Да я шучу. Я знаю, кто такой Оцеола, – она бережно спрятала пёрышко в карман куртки и зашагала в сторону тропинки, виднеющейся неподалёку. – И всё же, я бы предпочла быть Покахонтос.
– Постой!
Девушка обернулась.
– Ты ведь, ты ведь, – запинался в нерешительности Виктор, и всё же спросил, глядя в синие глаза. – Ты настоящая?
На лице девушки отразилось лёгкое удивление:
– Конечно, – она улыбнулась на один бок и вновь направилась к тропинке, осторожно обступая камни, таящиеся среди ковра из старых листьев и хвои. – Я сноходец, – бросила она через плечо, когда Виктор зашагал следом. – Пробуждённая, как и ты.
– Прости, если обидел. Просто я никогда прежде не встречал других пробуждённых… А как тебя зовут? – спросил Виктор, хотя помнил её имя.
– Аня.
– Аня… – почти неслышно повторил он и громче добавил. – А я – Виктор.
– Приятно познакомиться, – она отвесила ему вежливый кивок. – Хотя лучше бы тебе придумать прозвище, пока есть время.
«Время?», – хотел спросить Виктор, но споткнулся об камень и едва не упал. К счастью, уверенно шагающая впереди Аня ничего не заметила.
Они вышли на тропинку, ведущую на вершину холма, поросшего хвойными деревьями.
Виктор пытался распознать возраст Ани, разглядывая то её стройную фигуру, то лицо, когда она коротко оборачивалась, проверяя, не отстаёт ли он. Благодаря таящемуся в глазах холоду океанской пучины, скованной льдом, игриво поблескивающим на солнце, девушка выглядела немного старше него, хоть и была ниже ростом. Двадцать один год, не больше.
– А можно спросить? – произнёс Виктор и внезапно обнаружил у себя одышку.
– Попробуй.
– А где ты живёшь? Я имею в виду – в реальности… Откуда ты? – Виктор едва поспевал за девушкой.
– Из Советского Союза, – уклончивым тоном ответила Аня.
– Я тоже… А откуда конкретно?
Вместо ответа девушка вдруг обернулась к нему и, продолжая шагать спиной вперёд, с улыбкой заговорила бесстрастным голосом, к тому же, ничуть не сбивая дыхания:
– В мире снов лучше никому не говорить, откуда ты. Чем меньше сноходцев знают о твоей реальной жизни, тем лучше.
Заметив на лице Виктора озадаченность, Аня добавила:
– Мир снов – это мир снов. А реальность – это реальность. Так что, чем лучше ты будешь различать, где одно, а где другое, тем больше у тебя шансов не сойти с ума.
Виктор посерьёзнел и кивнул в знак понимания, хотя на деле объяснение показалось ему крайне размытым. Но