Стоит говорить, не стоит. Пока Айк еще мне ни разу не врал. Если бы он хотел, то, здесь было бы полно инквизиции. Таверну уже давно закрыли, Мотю нейтрализовали. Он не обратился к инквизиции…
«Нас прикрывает? Не хочет здесь лишних инквизиторских глаз?» От этой внезапной мысли доверие к дракону разом увеличилось.
— Ведьма, — выпалила я.
Айк покачал головой.
— Ведьма и вампир… Чудесно. Просто поразительно, как вас свела судьба.
Он отпустил мои руки. Но только для того, чтобы прикоснуться пальцами к моему лицу. Осторожно провел по щеке, остановился на канте губ, с интересом смотря на клыки.
— Не бойтесь, Фея. Я сделаю все, чтобы оградить вас, Халли и всех причастных… — Он покосился на обморочную дриаду. — От расправы инквизиции. Даже если мне это будет стоит… Чего бы мне это не стоило.
Я с удивлением взирала на инквизитора.
— Но почему?
— Я вам все объясню и надеюсь теперь на ваше понимание. Но сначала, давайте вернем мне мою магию. С ней я смогу более полноценно понимать всю картину происходящего. — Улыбнулся и добавил. — Хочу видеть вас другую. Настоящую. И ощутить ваши истинные эмоции.
— Вашу магию? — Искренне удивилась я.
— Именно. — Подтвердил он. — Пламя у вас драконье. Мое. Уверен с его возращением память и все остальное полностью ко мне вернется.
Я уже совсем непонимающе смотрела на него.
— Но как во мне может быть ваша магия?
— Такая вот драконья насмешка высших сил. — Он все-таки прикоснулся к одному из моих клыком. Я не одернулась и позволила это. Вообще, к клыкам вампира прикасаться могут только… Избранники. Потому как это считается очень личным и сокровенным прикосновением. А еще клыки чувствую. Вот и сейчас у меня по всему телу мурашки пошли. И лед тронулся.
— Лорд Айк, — произнесла я переходя на шепот и ощущая, как трепетные волны начали подниматься по всему телу заставляя меня едва сдерживать внезапную дрожь. — Вы…
Он руку тут же убрал. А я неосознанно потянулась за ней.
— Фея… — Отозвался он тихо.
Я стыдливо отпрянула.
— Сокррровище. Мое сокррровище, — неожиданно, непривычно глухим голосом произнес Айк и резко поднялся. Лицо его при этом было таким… Драконьим. Красивым. От инквизитора веяло мощью и силой. Я отчетливо поняла по его взгляду, он и правда собирается меня защищать! Но маска тут же схлынула. Айк тяжело вдохнул, выдохнул и, явно с усилием, проговорил.
— Я вам все объясню, Фея. Но сначала давайте вернем магию. Я усилю завесу, и мы продолжим наш разговор. Так будет спокойнее. И вам и мне. Дракон без магии это…
Он не договорил. Взгляд его устремился куда-то мне за спину. А за ней явно что-то происходило. Почувствовалось волнение.
Я вскочила. Повернулась.
Воздух в зале заметно сгустился. И в паре шагов от нас потемнел.
О, нечистые, да это же портал! Подтверждая мои слова, прямо посреди таверны лопнуло пространство создавая рваную дыру. И из неё вышел…
— Папа!
Ректор хмуро оглянулся. Взгляд его остановился на Айке.
— Инквизитор! — рыкнул высший вампир. Одним шагом оказался рядом со мной. — Даже не жди, что она тебе достанется!
— Папа! — Я хотела сказать, что перед нами не враг, но, меня одним толчком отправили в портал. И последнее, что я видела, это ошарашенный взгляд Айка, и поднимающуюся с пола Мотю.
А потом портал захлопнулся, а я оказалась в кабинете отца, где тут же раздался его голос:
— С возращением, Фелинария!
***
Отец обнял меня и тут же отступил рассматривая мое необычное одеяние.
— Ты сейчас же снимешь эти ужасные вещи.
«Ужасные? Хотя, чему я удивляюсь. Еще пару недель назад сама бы так думала».
Отец улыбнулся мне.
— Как же я рад, что мы смогли найти тебя, Фелинария. Пришлось задействовать весь резерв института.
А я смотрела на отца ощущая пустоту в душе. Я вернулась домой. То, о чем мечтала. Но вместо радости мне хотелось завыть.
— Девочка моя, что с твоими клыками? — Отец все еще рассматривал меня. — Почему они таки маленькие? И отчего на щеках этот мало здоровый румянец? Где твоя гордость вампира?
— Подожди немного, сейчас выползут, — произнесла тихо. — И я снова стану бледная как поганка.
Улыбка с лица отца стерлась.
— Как поганка? — прохрипел он. — Фея! Что с тобой сделали в том мире? Тебя пытали? Издевались? На тебе испытывали запрещенные зелья?
«Ага и имя тому зелью инквизитор Айк Савал. Он остался там. Один на один с чернокнижником. Без своей магии. А я даже не успела рассказать, что перед ним высший вампир. И именно с ним предстоит бороться».
Я посмотрела в глаза отца.
— Папа, как ты попал в таверну?
Он усмехнулся.
— Институт хорошо отрабатывает вложенный в него капитал. Правитель Василиан не зря его развивает. Сотни путей прорыскали, нити провели, но нашли твой след.
— Я не об этом, — покачала головой. — Как ты вошел? Я же поставила завесу от темного воздействия. А твой портал был темным.
Отец стал серьезным.
— Ну уж завесу своей собственной дочери, я точно могу обойти. А ты присядь-ка и поговорим. Мне не нравятся твои вопросы. Что там произошло, девочка моя?
Он прошел через кабинет, сел в кресло у дубового стола.
Я плюхнулась на ближайший стул и, не задумываясь, выпалила:
— Мне нужно вернуться в тот мир, папа.
Взгляд отца изменился. Пропали любящие нотки, краешек правого глаза заметно дернулся.
— Даже не думай.
Я не отступала.
— Когда ты вошёл, то узнал инквизитора. Ты знаешь тот мир?
Он положил руки на стол и сцепил пальцы.
— Когда-нибудь, Фелинария, ты станешь преемницей главы совета. Твой муж заместит меня на посту главы Института Чародейства. Так уж получилось, нечистые не дали мне сыновей. Поэтому ты в любом случае узнаешь истинную историю нашего народа. Но не станем ждать пока ты придешь в совет. Я сейчас её тебе расскажу. Все, что когда-то поведал нам отец.
Я не перебивала. Впервые я готова была слушать папу с таким вниманием.
— Знаешь ли ты название мира, в который попала? — Спросил он.
— Я знаю, что в нем есть город Азден — это столица…
— Элтерона… — за меня продолжил отец. — Когда-то давно, Азден принадлежал вампирам.
Я замера вслушиваясь в каждое слово.
— Да и весь мир Вастедана, был полон всякой нечисти, нежити и других мистических рас. Правда, большую часть населения представляли люди и драконы. Особенно последние. Но вполне дружелюбно проживали. Сильнейшими были вампиры и ящеры. — Последних он назвал с мало скрываемой неприязнью, но тут же продолжил: — У нас были разные страны. Мы