— Умоляю, мама, я и дня не вынесу с этим придурком.
— Ваня не придурок. У него оценки лучше твоих. Он просто больной и очень несчастный мальчик.
— Несчастный? Ха! Не несчастнее моего.
— Что ты такое говоришь? Сплюнь и постучи.
— Но у меня здесь друзья и…
— Друзья? — мама закатила глаза, точно я сморозил невероятную чушь. — Вот только не нужно этой высокопарной лирики. Друзья, Никита, это такой атавизм, пережиток прошлого, когда у людей было много свободного времени, и они не могли справиться со своими проблемами в одиночку. А в современном обществе, в условиях жесточайшей конкуренции, дружба — это тебе не детсадовское «один за всех и все за одного», а осознанное взаимовыгодное сотрудничество, где люди приносят друг другу пользу. А от твоего Боряна и Вовки Петухова никакой пользы. Так что тебе вполне хватит соцсетей, которые с переездом на другое место, никуда не денутся.
И тут я понял, что больше уже не могу сдерживаться.
— Ах, так! Ну и ладно! Ты ещё пожалеешь, — я же старался по-хорошему, но она сама не захотела. — Если меня из той школы выгонят, если я сбегу из дома или придушу этого придурка, не удивляйся. Всё, что там со мной случится, будет на твоей совести. Поняла?
Но мама закрыла уши ладонями и ничегошеньки не слышала. А потом всё равно сделала по-своему.
Я прошел мимо пятиэтажек и обнаружил, что никакого длинного белого дома не вижу, а за последним корпусом начинается самый настоящий лес. И пока я растерянно стоял, соображая куда идти, по узкой асфальтовой дорожке, тянущейся вдоль леса, снова проехали те ребята на мотоцикле и, заметив меня, проводили долгим пристальным взглядом.
Почесал обратно очень быстрым шагом, почти побежал. Мало ли что этим взбредет в голову.
Но только дошел до перекрестка, чтобы попробовать другой путь, как из носа хлынула кровь. Платка больше не было, я зажал нос и кое-как доковылял до ближайшей лавочки. Сел и принялся утираться подолом футболки, хорошо, что она была бордовой, и кровь на ней выглядела не так ужасно. И тут я снова услышал звук мотора. Оторвал футболку от лица, и точно. Подкатили и остановились. Пришлось сделать вид, что просто сижу и не замечаю их.
— Голову подними, — сказал один низким хриплым, как говорят, прокуренным голосом.
Я не шелохнулся. Густые темные капли одна за другой появлялись на асфальте прямо между моими красными Конверсами.
— Хочет, чтобы у него мозг через нос вытек, — тот, что в Манчестере, спрыгнул с мотоцикла. Подошел, положил руку мне на плечо и с силой надавил. — Запрокинь голову, тебе говорят. И на, вот, приложи.
Он сунул мне ледяную бутылку пол-литровой Аква Минерале. Я осторожно посмотрел сначала на него, потом на того, что был за рулем. Оба улыбались так, будто увидели что-то смешное.
Манчестер светловолосый невысокий, но крепкий, в узких подвернутых джинсах и полукедах без носков, похоже, мой ровесник. Глаза у него были очень яркие, светло-синие и сияющие, а морда смазливая.
Другой, скуластый, с выбритыми висками и взъерошенной челкой, казался постарше. На нем были спортивные штаны милитари и чёрная футболка с Джокером Леджера, а на шее с правой стороны красовался большой черный дракон, точнее его ощеренная пасть, изогнутая шея и часть острого крыла, тогда как туловище пряталось, где-то на плече под футболкой.
Оба пацана, в отличие от той шпаны, которая меня кинула, выглядели очень спортивно и реально опасно, однако бить, похоже, не собирались.
— Не вытечет, — отозвался я. — Если бы он был, то я бы сейчас здесь не сидел.
Парень с драконом тоже слез с мотоцикла, подошел, достал пачку сигарет, раскрыл и протянул.
— Спасибо. Не курю.
Он пожал плечами, закурил сам и сел рядом со мной на лавку, а Манчестер остался стоять напротив, засунув руки в карманы и тихо посмеиваясь.
— Ты чё тут как щенок, брошенный, по всему району мечешься? Заблудился?
— Немного, — признался я. — Дорогу перепутал.
— Наваляли? — хрипло спросил второй.
— Угу. Телефон забрали.
— Фигово, — сочувственно покачал головой Манчестер. — Хороший?
— Новый совсем. Только купил. И ещё старый прихватили до кучи. Но на него плевать.
— Приезжие что ли?
— Кто их разберет.
— А как выглядели?
— Пацаны. Лет шестнадцать-семнадцать. Человек шесть. Морды гнусные, но на деревню не похожи.
Парни многозначительно переглянулись.
— И чё, сильно отметелили?
— Всё хорошо, — бодро откликнулся я, чтоб не казаться совсем уж жалким.
— Ну, а ты хоть кого-нибудь без зубов оставил? — тот, что с драконом, медленно выпустил изо рта дым.
— Вряд ли, — я вспомнил, как беспомощно валялся.
— А что так? Не хиляк вроде, — он пощупал мои бицепсы, и я почувствовал себя полным дураком.
Лицо у него было гладкое, точеное, с детским румянцем на скулах. Хорошее открытое лицо, только рваный шрам на подбородке, а нос немного длинноват и, похоже, сломан. Особенно это было заметно сбоку, когда он улыбался.
Поймав мой изучающий взгляд, парень вопросительно поднял брови.
— Прикольная тема, — я кивнул на дракона, — меня бы за татуху отец прибил.
Я был уверен, что мой интеллигентный и правильный папа в столь экстремальном случае вполне мог пойти на детоубийство.
— У меня отца нет, так что всё нормально, а матери без разницы, лишь бы не бухал.
— А моя мама сразу бы истерику закатила. Из-за школы, в основном.
— О, да, — кивнул он. — В школе, конечно, вонь начнется. Они ещё не видели. Ладно, отобьюсь как-нибудь.
— Вы из этой школы? — я кивнул в неопределенном направлении, потому что понятия не имел, где вообще нахожусь.
— Из этой? — спросил Манчестер. — Их там две рядом.
Номер я, естественно, не помнил, но кое-как объяснил, что там перед входом в школу стадион, а с другой стороны аллея.
— И в какой класс? — заинтересовался Манчестер.
— В одиннадцатый «А».
— Это к нам, — он тут же протянул руку. — Лёха.
— Никита, — ответил я.
Тогда второй тоже назвался:
— Тифон. По паспорту Андрей. Но вообще Тифон.
— Тифон? Это фамилия?
— Это я, — он рассмеялся с той же низкой хрипотцой, что и в голосе. — Самое сильное существо в мире. Отец всех чудовищ. Монстр такой греческий, типа дракона. Повелитель ветров.
— У тебя какая фамилия? — спросил Лёха.
— Горелов.
— Спорим, в твоей школе тебя звали Горелый?
— Нет. Просто Никитос.
— А откуда ты Ярова знаешь? —