– Бэнкси, я слыхал, ты книгу про виски пишешь?

– Верно. Мне заплатят за то, что я буду ездить по Шотландии, ну, или меня будут возить по Шотландии… в общем, буду знакомиться с дистиллериями и пить виски.

– Так это не шутка?

– Нет, не шутка.

– И ты уверен, что это тебе не приснилось?

– Уверен. Я уже договор подписал. Хочешь, пошуршу им в трубку?

– Просто хотел удостовериться. Так тебе, наверное, помощник нужен…

На первом же указателе, который встречает тебя при съезде с парома в Порт-Аллене, что на острове Айла, написаны два слова: справа «АРДБЕГ» (Ardbeg), слева – «БОУМОР» (Bowmore). Великолепно, думаю я: если указатель полностью состоит из названий вискикурен, это говорит о том, что изготовление виски – главная часть островной жизни, коль скоро направления тут задаются скотчем!

Сразу видно, что это отличное начало путешествия по заводам. Мне нравится виски с Айлы. На острове семь работающих дистиллерий (неплохо, если учесть, что население его составляет всего три тысячи человек), и на каждой производится уникальный виски, к которому я расположен всем сердцем. Среди этих семи молтов у меня есть свои предпочтения, но все семь входят в двадцатку любимых. В ближайшие два-три месяца, когда я буду ездить по вискикурням Шотландии и дегустировать сорта виски, о которых раньше только слышал (а то и вовсе не слышал), ситуация может измениться, но я сомневаюсь, что это произойдет: трудно поверить, чтобы вкусы, по яркости близкие к виски с Айлы, я и мои друзья почему-то оставили без внимания.

Виски с Айлы захватил меня, думаю, потому, что у него до предела насыщенный вкус. На самом деле я бы даже сказал «вкусы», во множественном числе. Я уже давно понял, что мне нравятся мощные, сильные, даже агрессивные вкусы: чеддер – чтобы вырви глаз, карри – чем острее, тем лучше, тайская еда, ближневосточные блюда с обилием чеснока, приправленная перцем чили мексиканская кухня, ощутимо фруктовые австралийские вина и тяжеловесные на вкус виски (упомяну по ходу дела и то, что мне не нравится: это брюссельская капуста, марципаны, вишня и «Амаретто». Плюс еще кое-что, о чем речь пойдет позже… мне за это даже неловко).

Если проводить разделение между характерами виски с Айлы, то стоит, очевидно, выделить маленькую зону, обращенную на юго-восток – потрепанный волнами, зазубренный, изрезанный торосами и скалами клочок побережья, прямо напротив которого лежит мыс Малл-оф-Кинтáйр (Mull of Kintyre).

Три завода на юге Айлы – самым радикальным примером служит «Лафрóйг» (Laphroaig) – производят напиток, который почти совсем не похож на виски. Разница очень велика. Я знаю людей, разбирающихся в виски и любящих его – будь то бутылочка, которую подадут кому-то, кто явно исчерпал резерв хозяйского гостеприимства, или жемчужина коллекции, приберегаемая для самых особых из особых случаев, – но при этом они всеми фибрами души ненавидят «Ардбег», «Лагаву́лин» (Lagavulin) и «Лафройг». Из этих трех обычно наиболее презираемы «Лагавулин» и «Лафройг», а из этой пары самая стойкая неприязнь достается «Лафройгу».

В предыдущем разделе упомянуты – в порядке появления и, по чистой случайности, в алфавитном – три названия; одно вполне ожидаемо читается «Ардбег» (Ardbeg), второе – проще, чем кажется на первый взгляд – «Лагавулин» (Lagavulin), а третье действительно чуднóе – «Лафройг» (Laphroaig).

В каждом названии я проставил ударение, потому что именно оно может принести триумф или провал, когда попытаешься заказать конкретный сорт у глуховатого или «непонятливого» бармена, особенно если время позднее и ты выпил столько, что с трудом ворочаешь языком. Теперь никто не скажет, что я не забочусь о ближнем.

И заодно сразу разберемся со словами lock(что означает либо «замóк», либо «шлюз») и loch(именно так в Шотландии обычно называют водоем, который англичане назвали бы озером или морским заливом). Сочетание букв «ch» дает звук «х» – нежный, шипящий, который зарождается в заднем отделе полости рта при помощи изогнутого языка. Если нужна романтичная аналогия: звучит, как далекий прибой. Но вот на «к» совсем не похож.

Есть, конечно, «Бруклáди» (Bruichladdich). Или «Глен Гири» (Glen Garioch) в Абердиншире.

И давайте даже не будем начинать разговор об озере Ментийт (Menteith).

Ну и последнее. Когда в начале восьмидесятых я жил в Лондоне, магазин дьюти-фри в аэропорту «Хитроу» проводил рекламную кампанию, и на одном из плакатов в метро изображалась бутылка, если не ошибаюсь, «Лафройга», а рядом – слоган «Айлей: налей и гляди веселей!». Создается впечатление, будто название острова Islay произносится «Айлей» и рифмуется с «налей» и «веселей», что в корне неверно. Первый слог в названии острова действительно «Ай», но второй – просто «ла». Ничего трудного. Так что давайте избавляться от англизированного произношения, которое в наших краях считается непростительной ошибкой.

Вернемся к «южанам» с Айлы. Вкус этой троицы некоторые не переносят, но настойчиво пьют снова и снова, желая оценить странные, яростные, терпкие букеты, которые кому-то нравятся; другие просто озадачены тем, что кто-то соглашается пить эти нелепые напитки; но есть и те, кто ненавидит их с той же страстью, с какой мы презираем самых одиозных политиков. Объектом разочарования, недоумения или злости обычно становится «Лафройг» – самый своеобразный, может быть, даже специально сбивающий с толку пример радикального виски.

Если проводить параллели с миром других напитков, то, наверное, наиболее уместно сравнение с «Шато Мусар». Это одно из моих самых любимых красных вин, но оно кардинально отличается от других, особенно от тех вин, которые, по общему мнению, заслуживают места в эксклюзивной винной карте. Оно пряное. Но пряное не в том смысле, который дегустаторы обычно вкладывают в это слово. Разница примерно такая же, как между человеком с рыжими волосами и человеком в