– Он в Вашингтоне, хотя должен быть в Брюсселе. Устраивает сделку с американцами за спиной у немцев. Сиюминутная выгода – с катастрофическими последствиями. Он был ужасным министром внутренних дел; как министр иностранных дел он еще хуже, а став премьером, к чему, похоже, дело и идет, он станет нашей погибелью.
– Все так, – согласился Фрэнк, за мирным тоном пряча ярость по поводу зарубленной статьи об Анкаре. – Все это вы изложили в своей передовице, Вернон. Но суть не в том, согласны ли мы со сделкой, а в том, важна ли она.
Вернон спрашивал себя, в силах ли он оставить Фрэнка в покое. Что он там – серьгу носит?
– Вот именно, Фрэнк, – сердечно произнес Вернон. – Мы в Европе. И американцы хотят, чтоб мы были в Европе. Особые отношения – достояние истории. Сделка не важна. Сообщение о ней пойдет на внутренних страницах. А Гармони между тем мы по-прежнему будем делать неприятно.
Они выслушали спортивного редактора, чей раздел Вернон недавно увеличил вдвое, за счет искусства и литературы. Настал черед Леттис О'Хары, заведующей отделом очерков.
– Я хочу знать: мы даем о детском доме в Уэльсе? Вернон сказал:
– Я видел список гостей. Много важных шишек. Суды нас разорят, если что-то будет не так.
На лице Леттис выразилось облегчение, и она перешла к организованному ею журналистскому расследованию медицинского скандала в Голландии.
– По-видимому, есть врачи, пользующиеся законами об эвтаназии для…
Вернон перебил ее:
– Сиамских близнецов надо будет дать в пятницу. Послышались стоны. Но кто возразит первым? Леттис:
– У нас даже нет фото.
– Так пошлите кого-нибудь в Миддлсбро сегодня же. – Наступило угрюмое молчание, и Вернон продолжал: – Слушайте, они работают в местном санитарном управлении, в отделе перспективного планирования. Мечта редактора.
Редактор внутренних новостей Джереми Болл сказал:
– Мы договорились на прошлой неделе, и все было в порядке. А вчера он звонит. То есть другая половина. Другая голова. Разговаривать не хочет. Фотографироваться не хочет.
– О Господи! – воскликнул Вернон. – Неужели не ясно? Как раз то, что надо. Они рассорились. Ведь первым делом каждому хочется знать: как они улаживают споры?
Леттис смотрела хмуро.
– Кажется, есть следы укусов, – сказала она. – На обоих лицах.
– Великолепно! – закричал Вернон. – До них еще никто не добрался. В пятницу, пожалуйста. Третья полоса. Продолжим. Леттис. Шахматное приложение на восьмой странице. Честно говоря, не убежден.
2
Прошло еще три часа, прежде чем Вернон снова остался наедине с собой. Он был в туалете; глядя в зеркало, мыл руки. Отражение было на месте, но не вполне убеждало. Ощущение – или неощутимость – по-прежнему справа, как тугая шапка. Проводя пальцем по черепу, он мог определить границу, разделительную линию, где ощущение в левой
