Простыня была белой, как снег, а странный звук из его сна оказался всего лишь шумом работающей кофе-машины. Странный сон исчезал, таял, как утренний туман над рекой, как кусок сахара в чашке кофе. И сознание заполняло освободившееся место видом Кати в рубашке Соколовского с чашкой кофе в руке. Игорь приподнял голову над подушкой, потом сел, разглядывая то, что виднелось под его расстегнутой рубашкой. Все те же стройные ножки, плоский животик и небольшая грудь с маленькими розовыми сосками. Вид наполовину обнаженного тела девушки побудил Игоря сделать предложение:
– Мне тоже налей.
– Встань и налей, – окатила его Катя восхитительной белозубой улыбкой.
Такая улыбка не могла не побудить к действию, и Игорь поднялся с кровати, отбросив одеяло. В одних плавках он прошлепал босыми ногами по полу, подошел к девушке и обнял ее сзади, прижавшись губами к ее шее, потом к ушку, щеке. Катя мягко, как кошка, извернулась и поймала губы Игоря. Она подставила свои плечи под его руки, и он тут же спустил с ее плеч рубашку, оставив девушку в одних трусиках, а потом… К ее великому изумлению, Соколовский отошел, надевая снятую с Кати рубашку на себя.
– Какую кнопочку нажимать? – деловито спросил он, подходя к кофе-машине.
Квартира ему нравилась. Точнее, нравился идеальный порядок, который царил здесь, несмотря на то что вчера у них все началось весьма бурно, и утром времени на уборку у девушки, по идее, могло и не хватить.
– Мне нравится у тебя. Так и быть, поживу немного, – пообещал он, беря чашку с кофе и поднося к губам.
– Знаешь, в детстве я вечно таскала домой бездомных котят и щенят, а отец меня ругал…
– Отец? Какой отец?! – перебил Катю Игорь, сделав вид, что испугался.
– Не волнуйся, отца здесь нет, – засмеялась девушка. – Я выросла. Желание таскать бездомных котят и щенят отпало.
– Зря. Я гораздо лучше щенка.
Соколовский не успел договорить шутливую фразу о бездомных щенках и добрых девушках. Ему на глаза попался его телефон. Он машинально открыл последние сообщения и увидел смс от Вики: «Я отменила свадьбу».
– Черт… – нахмурился он и посмотрел на Катю: – На работу пора.
– А где ты работаешь?
– Я же говорил. В полиции, – ответил Игорь, торопливо натягивая брюки и наблюдая за реакцией девушки.
– Да, да, очень смешно!
– Вызови мне, пожалуйста, такси, – попросил Соколовский, собирая со стола телефон, часы, бумажник.
Катя некоторое время смотрела, как Игорь собирается. Потом она взяла с полки ключи от машины с брелком-зверушкой.
– Вечером вернешь.
Помедлив, Соколовский все же решил ключи взять. В конце концов, ему нужно на чем-то перемещаться по городу. Он торопливо спустился в подземную парковку и, подойдя к Катиной машине, на которой она вчера его сюда привезла, нажал кнопку на брелоке. К его удивлению, сигнал сработал на другой машине за спиной. Повернувшись, Игорь увидел черный «Гелендваген». Ну, это другое дело.
Теперь все его мысли были уже там, на работе. Немного подумав, он снова достал телефон, перечитал последнее сообщение от Вики про отмененную свадьбу. А потом написал ей одно слово: «Зря».
Естественно, что за тем, как Соколовский на новой машине парковался возле отделения полиции, наблюдали несколько человек. Смотрели кто с завистью, кто с уважением, кто с иронией. Но стоило ему выйти, как сильная рука Королева схватила Соколовского за плечо и рывком прижала спиной к машине.
– Что это такое, а?! – со злостью спросил Даня, тыча в нос Соколовскому свой телефон. – Что это?!
Соколовский прочитал на экране текст: «Я отменила свадьбу». Что ж, на всех не угодишь. Рука Королева так стиснула ворот его пальто, что дышать было уже почти нечем.
– Это? – переспросил Соколовский, сделав вид, что не понимает. – Это смартфон. Старая модель, каменный век. Приличные люди пользуются вот такими.
Вырываясь от Королева, Игорь сумел сунуть руку в свой карман и вытащить телефон. Он успел открыть сообщения и теперь держал перед лицом Дани свою последнюю переписку с Викой: «Я отменила свадьбу». – «Зря».
Рука Королева сразу ослабла. Он вообще как-то весь обмяк, и злость на его лице сменилась застарелым унынием.
– Не понял… почему зря?! – буркнул Даня, отпуская наконец Игоря.
– Потому что я ей только добра желаю, – веско ответил Игорь и с силой оттолкнул от себя жениха-неудачника. Тот ошарашенно посмотрел на Соколовского, потом на его новую машину.
– Быстро ты…
– Моей девушки. Еще вопросы? – Убедившись, что вопросов пока не будет, Соколовский усмехнулся! – Ты действовал в состоянии аффекта, потому прощаю.
– В жопу свое прощение засунь! – привычно огрызнулся Королев и взялся за ручку двери машины Соколовского: – Поехали. Женщина из окна выпала. Несчастный случай. Нужно освидетельствовать.
«Временное перемирие установлено, – подумал Игорь. – Надолго ли? Обе противоборствующие стороны отступили в беспорядке. Нет, это Королев отступил, а я просто сбежал». Больше на эту тему он ничего не успел подумать, потому что Даня указал, в какой двор нужно въезжать. И сразу же Соколовский увидел людей, полицейский «уазик», машину «Скорой помощи» и тело, накрытое белой простыней, на которой проступали пятна крови. Сомнений, что это труп, не оставалось.
Картина была уже хорошо знакомой Соколовскому. Медик что-то писал в бланке, стоя над телом, участковый осаживал людей, чтобы не подходили близко к месту происшествия. И лица людей были привычные. Кто-то из женщин прикрывал рот рукой и соболезнующе качал головой, кто-то уже шептался и энергично обсуждал происшествие. Наверное, у них версий было побольше, чем у полиции. А кто-то стоял и смотрел равнодушно. Вот этого Соколовский понять не мог. Нет эмоций, не интересно тебе, так что ты стоишь? Это не твоя знакомая, не родственница, так какого черта ты тут торчишь! Невольно вспоминалась теория об энергетических вампирах, которые питаются эмоциональным полем людей, подсаживаются на это, как на наркотик.
Медик, перехватив вопросительный взгляд Королева, отрицательно качнул головой. Поздоровавшись с участковым за руку, Даня присел возле тела и приподнял простыню. Судя по его лицу, зрелище было не из приятных. Даня посмотрел на Соколовского:
– Хочешь взглянуть?
– Это лишнее, – поморщился Игорь и повернулся на голос.
– Здравствуйте… А что тут… стряслось? – Мужчина в костюме заглядывал из-за спин зевак. Потом он увидел руку женщины, торчавшую из-под простыни, и колечко на пальце. – Это что? Настя?
Голос у мужчины сразу стал напряженным, а движения суетливыми. Он принялся всех расталкивать, чтобы пробраться к телу, распростертому на снегу. Участковый попытался остановить мужчину, но Даня велел пропустить. Мужчина опустился на колени перед мертвой женщиной и прошептал:
– Это… моя жена! Настенька…
Соколовский подошел к мужчине и положил ему руку на плечо, когда тот попытался обнять тело. Интуитивно он понял, что нельзя давать мужу погибшей женщины утонуть в эмоциях, нужно его вернуть к реальности, многое