— Из твоего рассказа следует, что он больше на Штаты работает, чем на Россию.
— Идиотизм современной финансовой системы, которую мы в ближайшее время
сломаем. Попрыгали дальше. Следующий шаг — начать торговлю российскими товарами, в том числе и сырьем, на внешнем рынке исключительно за рубли и резкое снижение цен на наши же природные ресурсы для всех, кто будет развивать промышленное производство в России. Средством для этого является реальное соблюдение статей Конституции о принадлежности содержимого недр всему народу, то есть российскому государству[12].
— Эти твои шаги вызовут такую реакцию, что мало нам не покажется. Это война! То, чего мы так стремились избежать.
— Не будет войны. Побоятся. Европа без нашего газа замерзнет, а американцы не решатся. Ядерную дубину мы у них вырвали, а обычные войска… Как ты думаешь, почему я тогда так спокойно отреагировал, когда Катерина под Гришкиным руководством утопила "Рональда Рейгана"? Весьма ко времени и месту операция получилась. Достаточно толстый намек штатовским воякам не рыпаться. Начнут переброску войск — будем топить прямо у их берегов! А без авиационной поддержки любая агрессия сегодня обречена на поражение. Тех сил, что есть у НАТО на нашем континенте, особенно с учетом поддержки России Красными полковниками, то биш нами, на успешное вторжение никак не хватит.
— Ну, с нашей помощью, особенно если разрешить Григорию поразвлекаться… Игры на компьютере с портальным терминалом почему-то приводят к резкому падению технической оснащенности войск противника, пропаданию связи и полной потере орбитальной группировки.
Они оба заулыбались, вспомнив как Гришка за несколько минут перехватил управление сети разведывательных спутников США.
— Потом, мы же не будем делать все сразу. У нас с Полонским все более-менее уже распланировано. Поэтапно, тихой сапой, — продолжил Александр Юрьевич.
— Это как? — не понял Виктор.
— Сначала, — начал Сахно, но в этот момент послышался писк ребенка.
— Леся проснулся, — расцвел Гольдштейн.
— Леся? — удивился Александр Юрьевич, оборачиваясь. — Это же женское имя, а вы мальчонку в честь твоего отца собирались назвать?
Светлана, нисколько не стесняясь ни Гришки, ни Сахно, сбросила верхнюю часть купальника и приложила ребенка к груди.
— Уменьшительное от Валерика, — пояснил Гольдштейн и посмотрел на часы. —
