«Хокран» проехался по площади Дуэлянтов и по всей улице Скрещенных мечей, к последнему особняку, за которым были лишь канал и мост в Квартал Теней. Я так и не сменил адреса.
Напротив особняка было припарковано два стимера, один из которых выглядел весьма необычно, такой модели автомобильные концерны Мескии не производили, явно авторская сборка. Второй – «Camilla Regina», роскошная красавица мира стимеров, большая, сверкающая и баснословно дорогая, собранная из лучших деталей и драгоценных материалов.
На газоне перед входом в особняк раскинулся крошечный читальный уголок – круглый участок камня среди травы с четырьмя скамьями. По задумке на них можно было сидеть и читать книги в тени старинного дуба. Я бросил взгляд на могучее дерево, на котором вот-вот должны были распуститься почки, и прошел в дом. Себастина немедленно забрала у меня верхнюю одежду.
– Монсеньор, у нас гости, – сообщил встретивший нас Луи.
– Тан эл’Файенфас и чета эл’Калипса, я понял.
– Совершенно верно, монсеньор. Пьют чай в библиотеке.
Я неспешно направился в сторону кабинета, у двери которого застал сидевшего на корточках двенадцатилетнего мальчишку. Прильнув ухом к старинному дереву, он пытался что-нибудь расслышать.
– Они в библиотеке, мой тан, а вы прослушиваете кабинет.
Он не отшатнулся и не вскрикнул, а лишь вздрогнул и втянул голову в плечи. У юного Товиаса эл’Калипсы была крепкая выдержка и сильный характер.
– Дядюшка, вы ведь не выдадите меня? – серьезно спросил мальчик, повернувшись ко мне лицом. – Отец будет разочарован и лишит меня благосклонности на седмицу.
– Смотря ради кого вы шпионили, мой друг. Быть может, вы вражеский агент?
– Как можно! – возмутился мальчик шепотом. – Я верен Мескии всем сердцем!
Такой серьезный. В двенадцать лет. Я хмыкнул под маской.
– Что ж, мой тан, если мы с вами на одной стороне, я, так и быть, не выдам вас даже под пытками.
Я взъерошил его каштановые волосы, и мальчишка, сверкнув улыбкой, в которой не хватало одного из передних резцов, быстро убежал прочь.
В своем маленьком кабинете я снял маску, обработал лицо и прошел в следующую комнату. К кабинету прилегало несколько полезных помещений, например комната с моей коллекцией. Старая страсть к оружию, созданному для хитрых убийц или самообороны, никуда не исчезла. Следующую комнату занимал зал для боевых тренировок, по которому меня неустанно гоняла Себастина, и лишь после него я оказался в библиотеке – просторной, но уютной зале с потолками высотой под три этажа, уставленной книжными шкафами.
– Надеюсь, друзья, этот дом принял вас со всем гостеприимством в мое отсутствие.
– Бри!
– Бриан.
– Тан эл’Мориа!
Я похлопал Инча по плечу, пожал руку Аррену эл’Калипсе и поцеловал тонкие пальчики его жены Нэнсиди. Себастина, немедля отстранив Мелинду, подала чашку ароматного чаю, и я сел в свободное кресло.
– Казнь прошла хорошо, – скорее констатировал, нежели спросил Аррен.
– Дорогой, – тихо произнесла Нэн, – зачем об этом сейчас?
– Ты кого-то казнил? – с интересом уставился на меня Инч.
– Саймона Попрыгунчика.
– Ах! – Он закатил глаза и изобразил страдание. – А я пропустил!
– Вы ничего не потеряли, тан эл’Файенфас! Мы все видели из стимера, ужасное зрелище, надо сказать! Но Аррен отказался уезжать, хотя я умоляла!
– Прости, любимая, – сдержанно ответил безупречный тан. – Я должен был проследить за этим лично. А теперь, если ты не против, мы бы хотели обсудить некоторые вопросы государственной важности. Потом – домой.
– Я прослежу, чтобы Товиас ничего не забыл.
Благородные таны встали, провожая удаляющуюся даму, Себастина плотно закрыла дверь.
– Как самочувствие Императора? – Аррен переходил к делу при первой же возможности.
– Он слаб, – ответил я.
– Мы все об этом слышали. – На лице Инчиваля не осталось и тени обычной легкомысленной улыбки. – И это держит Старкрар в напряжении.
– Это держит в напряжении всю Мескию. – Аррен отпил из чашки крепкого чаю с молоком, но без сахара. – Ты улетаешь прямо сейчас? Я уже слышал о том, что там случилось.
– Да, – ответил я. – Заехал забрать кое-что.
– Ты улетаешь, Бри?
– В Кальмир. Был инцидент, пора вмешаться. Кто тебе сообщил, Аррен?
Безупречный тан неопределенно повел плечами:
– У меня есть отменный бинокль, и если приглядеться, можно увидеть, что на твой дирижабль поднимаются солдаты.
– Сделаю вид, что поверил, – хмыкнул я.
– Благодарю. Мне пора. – Безупречный тан промокнул губы шелковым платком и поднялся. – Сегодня мы поведем Товиаса в театр, а уже завтра он вернется в лицей. Надо воспользоваться моментом и провести с сыном больше времени.
– Совсем не жалеете малыша?
Задав этот вопрос, я ощутил короткий всполох тревоги в душе Аррена, но он молниеносно взял себя в руки. Даже несмотря на нашу дружбу, безупречный тан никогда не забывал о моем Голосе и никогда не позволял просто так читать себя. Однако мысль о сыне всегда вызывала в нем тревогу.
– Детство коротко, ему нужно учиться еще усерднее, чтобы занять достойное место в обществе.
– У юноши пытливый живой ум, открытый для новых знаний, и отменное логическое мышление, он усидчив, старателен и благороден. Не думал перевести его в Схоллум Имперрус, пока не поздно? Я бы сделал из мальчика первоклассного Жнеца.
– И думать забудь. Мой сын не будет учиться среди сирот, – предпочел он проигнорировать шутливый подтекст.
– Как скажешь, как скажешь.
– Раз уж мы здесь встретились, – вмешался Инчиваль, – раз уж мы встретились с тобой, Аррен, покажи-ка мне свою руку!
– С тех пор как ты установил мне ее, ничто не изменилось.
– Болит?
– Да, немного.
– Сильнее или слабее, чем раньше?
– Слабее.
– Вот! А ты говоришь, не изменилось! Давай-давай!
Аррену явно не хотелось снимать кремово-белый пиджак и закатывать рукав сорочки. Но ему пришлось подчиниться, так как Инчиваль был в праве доктора. Отвинтив пластинку на внутренней стороне предплечья, Инч внимательно изучал содержимое, пока Аррен сжимал и разжимал металлические пальцы своего автопротеза.
– Ощущения в целом?
– Эта модель явно легче и удобнее, большой палец не заедает, и аккумулятор работает корректно, судорог нет.
– Отлично! Я собираю новую модель. Она будет еще легче. Думаю сделать ее на пять процентов меньше этой и возместить их искусственным чехлом, имитирующим кожу. Если ты желаешь продолжить.
– Желаю.
Итак, попытки заменить правую руку, которую я отрубил почти полтора десятилетия назад, продолжались. Увы, отрастить новую при помощи магии Аррену не смогли – то ли его Голос[9] мешал, то ли раны от тленных клинков остаются на духовном теле. В общем, когда Инчиваль изобрел автопротезы, Аррен вызвался стать первым подопытным среди тэнкрисов. Говорят, процедура присоединения нервов не имела эквивалентов по силе боли.
– Через седмицу проверю повторно.
Я лично проводил гостей до двери, и мы распрощались.
– А когда ты женишься? – спросил я Инчиваля, глядя на отъезжавший «Camilla Regina» из окна своего кабинета.
– Я все еще не встретил своей единственной. Пока не теряю