Она страшно злилась на Артёма и, чтобы эта злость не задушила ни в чём не повинное дитя, велела держать его подальше от себя. Чтобы он не привыкал к ней, чтобы, если что, её окрик не вызывал у него сильной раны.
Таким образом, из него сделали домашнее животное. Временами буйное и капризное, но отдать его в монастырь или уж тем более лишить ребёнка жизни она не могла.
И вот теперь в шестнадцать лет…
– Никитишна, идём со мной, – велела она послушно стоявшей всё это время ключнице, – и ты, – зыркнула на старика. – Если соврал, пеняй потом на себя.
Побледневший Семён засеменил следом, ловя насмешливые взгляды ключницы.
– Открывай, – велела она пухлой женщине, та засуетилась и мигом выполнила приказание, распахнув дверь в детскую.
Перед взором барыни предстала спина подростка. Тот и не думал оборачиваться, раскачиваясь вперёд-назад на кровати.
«Пока что ничего необычного», – пронеслось в голове Ольги Дмитриевны.
Она прошла внутрь и осмотрелась: давно сюда не заходила. В прошлый раз тут царил полный бардак. Однако сейчас – чистота и порядок. Она знала, что Артём иногда забывал про туалет и справлял нужду прямо как есть, в кровать.
Женский глаз подмечал много мелочей – постель поменяли, даже тёмные лохмы на голове младшего аккуратно пострижены и причёсаны.
– Здравствуй, Артём, – она не могла выдавить из себя «сынок», потому всегда использовала только это нейтральное обращение, чтобы и самой не прикипать к нему. – Чем занят?
– К-крыс считаю, – чуть повернувшись, ответил мальчик.
– Ого, и сколько уже насчитал? – она присела рядом, смотря на его худые плечики и шею.
– Да так, – он неопределённо махнул рукой, Ольга машинально подметила их чистоту: обычно ногти грязные, а пальцы измазаны в чём попало. – Одна точно есть, ходит на задних лапках, – он чуть хихикнул. – Недавно была у меня, леденец предлагала.
Ольга переглянулась с ключницей, та привычно отвела взгляд, чтобы не смущать хозяйку. Вот именно такие взгляды ей приходилось ловить на себе – жалостливые. Все хотели выказать ей сочувствие, но на самом деле это была зависть вперемежку с ликованием.
«Упиваются моим горем».
Она никогда не обладала сильным магическим талантом, в отличие от её деда, могущественного стихийника. Все прочили ей великое будущее, потом её сыну, но у обоих ничего не вышло – плохая наследственность. Оба лишь блеклые подделки.
– Надеюсь, ты его не взял?
– Нет, что ты, матушка, крысы заразные.
Её словно током ударило от этого обращения. В сердце что-то предательски начало шевелиться, но она холодной волной разума отринула всё это и увидела на кровати отложенный в сторону потрёпанный томик.
– Это руническая система? Хм, – она когда-то изучала немного магическую теорию, но дальше азов дело не пошло. – К сожалению, она безнадёжно устарела. Это магия бедняков. Ты читал её?
– Может быть, – буркнул Артём, он слез с кровати, расставил руки в стороны и запрыгал на одной ноге. – А может, и нет, а может, и да, а может, и…
– Артём, сядь. Сядь, я сказала! – повторила она более строго, сама испугавшись своего голоса, но это подействовало: мальчик присел на краешек, но всё так же не поворачивался к ней. – Артём, я сейчас буду говорить тебе страницу книги и её начало, а ты, будь добр, продолжи. Ты ведь её наизусть запомнил?
– А когда кушать принесут?
Не обращая внимания на паясничанье, она раскрыла рунический учебник на середине.
– Двести тридцатая страница…
– Глава семнадцатая. Ключевыми параметрами воздушных рун являются скорость и направление воздушных потоков. Используя магические руны, мы можем контролировать и направлять эти потоки ради достижения различных целей. Энергетическая интенсивность воздушных рун измеряется в единицах воздушной магнитуды (ВМ), которые отображают силу и мощность воздействия руны на окружающую среду. Одним из принципов…
– Достаточно, – она нервно перелистнула в конец и сказала, – страница триста шестьдесят.
– Резонансная частота, с которой руна земли наиболее эффективно взаимодействует с энергетическими потоками, находиться в диапазоне…
– Хватит, – остановила она сына. – Никитишна, принеси что-нибудь из моего кабинета. Любую книгу.
Ключница вышла из комнаты, и в создавшейся тишине отчётливо угадывалось сиплое дыхание Семёна.
– Артём, – Ольга обошла мальчика с другой стороны, чтобы видеть его лицо, но как только она это сделала, то ноги сразу же подкосились, и она упала на дощатый пол.
– Барыня, не зашиблись? – тут же сорвался старый Семён. – Вам плохо?
– Кто ты, чёрт возьми, такой? Где мой Артём? – на неё смотрели глаза не ребёнка, а какого-то старика. Они поглощали её изнутри, в них плескалась настолько громадная сила, что придавливала к полу. Это был кто угодно, но не её ребёнок, сердце готово было вырваться из груди. – Что… Что ты такое?
