Одегард хохотнул.
– Вспомнил тоже! Он же тот еще жук, который вряд ли в костюм вообще залезал.
Юрий тоже улыбнулся, вспоминая толстого, обвешанного медалями хвастливого мичмана с «Полыни».
Интересно, живой ли?
– Да, опыт – дело большое, – отсмеявшись, протянул Рэй. – Так и я о чем, Юра. Покрутились мы среди этих «грунтовых», поосмотрелись. И знаешь что? Это ни разу не профессиональные военные. У них дорогущие синтетические импланты, высокоскоростные инбы и прочие навороты, но нет ни специфических генетических изменений, ни характерных аугментаций. У одного так вообще декоративная подсветка кожи.
Рэй принялся тыкать себе в лицо, на руки, показывая, где и что именно светится. Продолжил, доверительно подавшись вперед:
– Я так думаю, дружище, что наши соседи-связисты, либо резервисты, либо студенты-добровольцы. И это, если честно, мне совсем не нравится.
– Почему?
– Потому, что раз уж таких стали на фронт привозить, то дела наши не столь радужные.
– От нас до фронта три прыжка через Арки, – возразил Юрий, в глубине души понимая, что в словах друга есть резон. – Сколько это тысяч световых?
– Когда идет война, фронт везде, – покачал головой Рэй. – Да, согласен, у нас тут далеко не передовая, но все же… Уж не знаю, как там у вас, откуда ты пришел, но здесь для войн есть специальные люди – военные, генетически выращенные, аугментированные и особым образом обученные. Но эти связисты, ну совсем какие-то недотепы…
– Рэй, но ты ведь тоже воевал, – вспомнил Юрий.
– То совсем другое дело! – воскликнул Одегард. – Я был в отряде самообороны, мы отбивались от террор-групп Европейского Халифата. В Скандинавском секторе до сих пор у каждого дома оружие имеется.
Рэй замолчал, переводя дух. Прочистил горло, кашлянув в кулак, продолжил:
– Или вот мы. Ты же не хочешь сказать, что в шкуре «блохи» стал профессиональным военным?
– Нет, не стал.
– Правильно. Такие, как мы, прошлый век. А в случае с тобой так и вовсе лютая древность.
Рэй улыбнулся, показывая, что не хотел обидеть товарища. Гарин согласно кивнул.
– Ведь современный солдат это кто? – продолжил рассуждать Одегард. – Не тот, кто быстро бегает и метко стреляет. Это тот, у которого генетический код собран в соответствии с требуемыми стандартами, вместо мышц биопротезы, а в голове такая инба, что за ней мозга не видно. Не то что…
Норвежец пренебрежительно указал на модулятор Гарина. Юрий, словно защищая свою собственность, накрыл серебристый лепесток ладонью.
– К нам как-то прилетали в колонию спецы из разведки, – Рэй запустил пятерню в бороду, почесался. – Мы сначала решили, что они вовсе не люди, а какие-то навороченные синты, до того странно выглядели. Головы такие угловатые, глаз нет, руки многосуставчатые…
Одегард жестами продемонстрировал как именно выглядели жуткие разведчики, многозначительно выпучивая глаза. Потом выдохнул, сдулся, посмотрел на Юрия. Произнес поучительно:
– Так что вот поверь, наши соседи-связисты на этом фоне выглядят именно как гражданские, нацепившие форму.
Гарин не стал спорить. Рэй, как всегда, немного преувеличивал – далеко не все военные походили на ходячие машины смерти. Возможно десант, может быть специалисты узкого профиля, кто-то из пилотов или штурманов, пожелавших усилить свои способности, но что во флоте, что среди «грунтовых» преобладали вполне обычно выглядящие люди и дистанты.
– Нужно попросить Кэнджуна чтобы привлекал нас к занятиям, – задумчиво проговорил Юрий. – А то закисли совсем.
– Что? – удивился Рэй. – Да я не к тому!
– А я к тому. Если ты прав и на фронте все сложно, то новый опыт нам не повредит. А если не прав и связисты – всего лишь программа повышения квалификации резервистов, то все равно мы должны повышать свой уровень подготовки. А то закисли совсем.
Одегард молча смотрел на командира, пытаясь понять, шутит тот или нет. Прищурился, спросил с подозрением:
– Тебе про резервистов кто сказал?
– Иклеба.
– А чего молчал? Я тут распинаюсь…
– Ты так увлеченно рассуждал, было жаль перебивать.
Рэй беззлобно выругался, махнув рукой. Спросил, глядя исподлобья:
– Про Боба тоже знаешь?
Гарин нахмурился, покачал головой.
– У него через месяц контракт заканчивается, – пояснил Одегард.
– Это я знаю.
– Он продлевать не хочет.
– Почему?
– Что-то личное. Ты бы поговорил с ним.
– Поговорю, – утвердительно кивнул Гарин. – Само собой.
Посмотрел на проекцию часов на запястье. Пора отдыхать – через несколько часов полевой выход.
– И еще, – уже на выходе обернулся Рэй. – Тихомир сказал, что на коммуникатор дальней связи пришла загрузочная метка с маркером «Сфорца». Так что скоро жди информационного пакета из конторы. Интересно, чего это они вдруг о нас вспомнили?
* * *Майор Гарнага представлял себя на капитанском мостике сверхтяжелого линкора, направляющим непобедимый флот в атаку на обреченную звездную систему. Источающая агрессию армада разворачивалась в боевые порядки на фоне играющей протуберанцами звезды, кинжальным огнем встречая бессмысленную вражескую контратаку. После массированной артподготовки на позицию выползала огромная мортирная платформа, которая по велению руки майора выдвигала похожие на черные трубы генераторы антиматерии, тремя залпами разваливала тщетно обороняющуюся планету.
Гарнага вздрогнул, с сожалением отгоняя наваждение. Моргнул, убирая всплывший отчет хозвзвода об итогах проверки складского оборудования. Встал из неудобного пластикового кресла, раздвинул проекционное окно и уставился на черно-бурый ландшафт по ту сторону защитного периметра. Ландшафт навевал уныние. Гарнага раздраженно скривил губы и переключился на вид с верхней точки базы, откуда открывался вид на дальнюю часть базы. Там, в свете прожекторов, несколько суетливых оранжевых мультиботов монтировали новый жилой модуль.
Майор с самого детства мечтал стать офицером флота. Но глупая ошибка в генетической сборке привела к неспособности длительного пребывания в невесомости, что поставило крест на карьере будущего флотоводца.
В голове заиграла тихая мелодичная мелодия, тыльная сторона ладони ощутила легкий зуд. Судя по вспорхнувшей перед глазами пиктограмме, вызов шел из штабного корпуса.
– Гарнага, – сухо откликнулся майор.
Над столом возникло объемное изображение подтянутого военного.
– Дежурный по штабу офицер второго класса Фальк, – доложил армеец. – Шеф-командующий, получено два информационных пакета – с маркером «Сфорца» и с маркером «Имперский флот, особое».
– Перешли их мне, – не дожидаясь ответа, майор смахнул образ офицера и раскрыл список входящих сообщений. Взглядом открыл флотский пакет.
«Капитан крейсера поддержки «Грох», капитан 3 ранга Асатрян. Всем гарнизонам на маршруте следования заявителя необходимо представить свободный личный состав пехотных или штурмовых подразделений для усиления десантного контингента крейсера «Грох». Приоритет заявки – особый».
Гарнага развернул вокруг сообщения ворох гиперссылок, вызвал маршрутный лист крейсера – тот следовал в приграничную звездную систему с длинным цифровым кодом, известную также как Лилия Восемь. По сводкам система проходила как «система с высокой вероятностью инцидента». Но раз из группировки выдернули целый крейсер, который по дороге собирает всех, кого сможет, то ситуация