будто эта жизнь тебя не минет.
Тебя здесь больше нет, не будет боле,пора и мне из этих мест в дорогу.Забвенья нет. И нет тоски и боли,тебя здесь больше нет — и слава Богу.Пусть подведут коня — и ногу в стремя,все та же предо мной златая Стрельна,как будто вновь залив во мгле белеет,и вьется новый снег, и козы блеют.Как будто бы зимой в деревне царскойявляется мне тень любви напрасной,и жизнь опять бежит во мгле январскойзамерзшею волной на брег прекрасный.1960
Через два года
- Нет, мы не стали глуше или старше,мы говорим слова свои, как прежде,и наши пиджаки темны все так же,и нас не любят женщины все те же.
- И мы опять играем временамив больших амфитеатрах одиночеств,и те же фонари горят над нами,как восклицательные знаки ночи.
- Живем прошедшим, словно настоящим,на будущее время не похожим,опять не спим и забываем спящих,и так же дело делаем все то же.
- Храни, о юмор, юношей веселыхв сплошных круговоротах тьмы и светавеликими для славы и позораи добрыми — для суетности века.
1960
Песенка
- По холмам поднебесья,по дороге неблизкой,возвращаясь без песнииз земли италийской,над страной огородов,над родными полямипролетит зимородоки помашет крылами.
- И с высот Олимпийских,недоступных для галки,там, на склонах альпийских,где желтеют фиалки, -хоть глаза ее зоркии простор не тревожит, -видит птичка пригорки,но понять их не может.
- Между сосен на кручахптица с криком кружитсяи, замешкавшись в тучах,вновь в отчизну стремится.Помнят только вершиныда цветущие маки,что на Монте-Кассиноэто были поляки.
1960 (?)
* * *
Л. М.
- Приходит время сожалений.При полусвете фонарей,при полумраке озаренийне узнавать учителей.
- Так что-то движется меж нами,живет, живет, отговорив,и, побеждая временами,зовет любовников своих.
- И вся-то жизнь — биенье сердца,и говор фраз, да плеск вины,и ночь над лодочкою сексапо светлой речке тишины.
- Простимся, позднее твореньемоих навязчивых щедрот,побед унылое пареньеи утлой нежности полет.
- О Господи, что движет миром,пока мы слабо говорим,что движет образом немилыми дышит обликом моим.
- Затем, чтоб с темного газонаот унизительных утратсметать межвременные зернана победительный асфальт.
- О, все приходит понемногуи говорит — живи, живи.Кружи, кружи передо мноюбезумным навыком любви.
- Свети на горестный посев,фонарь сегодняшней печали,и пожимай во тьме плечамии сокрушайся обо всех.
февраль — март 1961
* * *
- Приходит март. Я сызнова служу.В несчастливом кружении событийизменчивую прелесть нахожув смешеньи незначительных наитий.
- Воскресный свет все менее манитбежать ежевечерних откровений,покуда утомительно шумитна улицах мой век полувоенный.
- Воскресный свет. Все кажется не та,не та толпа, и тягостны поклоны.О, время, послужи, как пустота,часам, идущим в доме Апполона.
- А мир живет, как старый однодум,и снова что-то страшное бормочет,покуда мы приравниваем умк пределам и деяниям на ощупь.
- Как мало на земле я проживу,все занятый невечными делами,и полдни зимние столпятся над столами,как будто я их сызнова зову.
- Но что-нибудь останется во мне -в живущем или мертвом человеке -и вырвется из мира и извнерасстанется, свободное навеки.
- Хвала развязке. Занавес. Конец.Конец. Разъезд. Галантность провожатых,у светлых лестниц к зеркалам прижатых,и лавровый заснеженный венец.
март 1961
Три главы
Глава 1
- Когда-нибудь, болтливый умник,среди знакомств пройдет зима,когда в Москве от узких улицсойду когда-нибудь с ума,
- на шумной родине балтийскойсреди худой полувесныпротарахтят полуботинкипо лестнице полувойны,
- и дверь откроется. О память,смотри, как улица пуста,один асфальт под каблуками,наклон Литейного моста.
- И в этом ровном полусветесмешенья равных непогодне дай нам Бог кого-то встретить,ужасен будет пешеход.
- И с криком сдавленным обратноты сразу бросишься, воследего шаги и крик в парадном,дома стоят, парадных нет,
- да город этот ли? Не этот,здесь не поймают, не убьют,сойдут с ума, сведут к поэту,тепло, предательство, приют.
Глава 2
- Полуапрель и полуслякоть, [11]любви, любви полупитья,и одинокость, одинакостьнад полуправдой бытия,
- что ж, переменим, переедем,переживем, полудыша,о, никогда ни тем, ни этимне примиренная душа,
- и все, что менее тоскливо,напоминает желтый лед,и небо Финского заливана невский пригород плывет. [12]
- Уже не суетный, небрежный,любовник брошенный, пижон,забывший скуку побережийи меру времени — сезон,
- чего не станет с человеком,грехи не все, дела не все,шумит за дюнами и снегом,шумит за дюнами шоссе,
- какая разница и разность,и вот — автобус голубой,глядишь в окно, и безвозвратностьвсе тихо едет за тобой.
Глава 3
- Ничто не стоит сожалений,люби, люби, а все одно, -знакомств, любви и пораженийнам переставить не дано.
- И вот весна. Ступать обратносквозь черно-белые дворы,где на железные оградыложатся легкие стволы
- и жизнь проходит в переулках,как обедневшая семья.Летит на цинковые урныи липнет снег небытия.
- Войди в подъезд неосвещенныйи вытри слезы и опятьсмотри, смотри, как возмущенныйБорей все гонит воды вспять.
- Куда ж идти? Вот ряд оконный,фонарь, парадное, уют,любовь и смерть, слова знакомых,и где-то здесь тебе приют.
апрель 1961
Гость (поэма)
Глава 1
- Друзья мои, ко мне на этот раз.Вот улица с осенними дворцами,но не асфальт, покрытая торцами,друзья мои, вот улица для вас.
- Здесь бедные любовники, легки,под вечер в парикмахерских толпятся,и сигареты белые дымятся,и белые дрожат воротники.
- Вот книжный магазин, но небогатлюбовью, путешествием, стихами,и на балконах звякают стаканы,и занавеси тихо шелестят.
- Я обращаюсь в слух, я обращаюсь в слух,вот возгласы и платьев шум нарядный,как эти звуки родины приятныи коротко желание услуг.
- Все жизнь не та, все, кажется, на сердцележит иной, несовременный груз,и все волнует маленькую грудьв малиновой рубашке фарисейства.
- Зачем же так. Стихи мои — добрей.Скорей от этой ругани подстрочной.Вот фонари, под вывеской молочнойкоричневые крылышки дверей.
- Вот улица, вот улица, не редкость -одним концом в коричневую мглу,и рядом детство плачет на углу,а мимо все проносится троллейбус.
- Когда-нибудь, со временем, пойму,что тоньше, поучительнее даже,что проще и значительней пейзажане скажет время сердцу моему.
- Но до сих пор обильностью враговменя портрет все более заботит.И вот теперь по улице проходитшагами быстрыми любовь.
- Не мне спешить, не мне бежать воследи на дорогу сталкивать другого,и жить не так. Но возглас ранних летопять летит. — Простите, ради Бога.
- Постойте же. Вдали Литейный мост.Вы сами видите — он крыльями разводит.Постойте же. Ко мне приходит гость,из будущего времени приходит.
Глава 2
- Теперь покурим белых сигарет,друзья мои, и пиджаки наденем,и комнату на семь частей поделим,и каждому достанется портрет.
- Да, каждому портрет. Друзья, уместно льзаметить вам, вы знаете, друзья,приятеля теперь имею я...Вот комната моя. Из переездов
- всегда сюда. Родители, семья,а дым отечественный запах не меняет....Приятель чем-то вас напоминает...Друзья мои, вот комната моя.
- Здесь родина. Здесь — будто без прикрас,здесь — прошлым днем и нынешним театром,но завтрашний мой день не здесь. О, завтра,друзья мои, вот комната для вас.
- Вот комната любви, диван, балкон,и вот мой стол — вот комната искусства.А по торцам грузовики трясутсявдоль вывесок и розовых погон
- пехотного училища. Приятельидет ко мне по улице моей.Вот комната, не знавшая детей,вот комната родительских кроватей.
- А что о ней сказать? Не чувствую ее,не чувствую, могу лишь перечислить.Вы знаете... Ах нет... Здесь очень чисто,все это мать, старания ее.
- Вы знаете, ко мне... Ах, не о том,о комнате с приятелем, с которым...А вот отец, когда он был майором,фотографом он сделался потом.
- Друзья мои, вот улица и дверьв мой красный дом, вот шорох