• Ты все раздашь на зимних скамьяхпо незнакомым городами скормишь собранные камнилетейским жадным воробьям.

Глава 23

• К намокшим вывескам свисая,листва легка, листва легка,над Мойкой серые фасадыклубятся, словно облака,

• твой день бежит меж вечных хлопот,асфальта шорох деловой,свистя под нос, под шум и грохот,съезжает осень с Моховой,

• взгляни ей вслед и, если хочешь,скажи себе — печаль бедна,о, как ты искренне уходишь,оставив только имена

• судьбе, судьбе или картине,но меж тобой, бредущей вслед,и между пальцами моимивсе больше воздуха и лет,

• продли шаги, продли страданья,пока кружится головаи обрываются желаньяв душе, как новая листва.

Глава 24

• Смеркалось, ветер, утихая,спешил к Литейному мосту,из переулков увлекаяокурки, пыльную листву.

• Вдали по площади покатойсъезжали два грузовика,с последним отсветом закатасбивались в кучу облака.

• Гремел трамвай по Миллионной,и за версту его слыхалминувший день в густых колоннах,легко вздыхая, утихал.

• Смеркалось. В комнате героятрещала печь и свет серел,безмолвно в зеркало сыроегерой все пристальней смотрел.

• Проходит жизнь моя, он думал,темнеет свет, сереет свет,находишь боль, находишь юмор,каким ты стал за столько лет.

Глава 25

• Сползает свет по длинным стеклам,с намокших стен к ногам скользя,о, чьи глаза в тебя так смотрят,наверно, зеркала глаза.

• Он думал — облики случайнейдогадок жутких вечеров,проходит жизнь моя, печальнейне скажешь слов, не скажешь слов.

• Теперь ты чувствуешь, как страннопонять, что суть в твоей судьбеи суть несвязного романапроходит жизнь сказать тебе.

• И ночь сдвигает коридорыи громко говорит — не верь,в пустую комнату героятолчком распахивая дверь.

• И возникает на порогепришелец, памятник, венецв конце любви, в конце дороги,немого времени гонец.

Глава 26

• И вновь знакомый переулокбелел обрывками газет,торцы заученных прогулок,толкуй о родине, сосед,

• толкуй о чем-нибудь недавнем,любимом в нынешние дни,тверди о чем-нибудь недальнем,о смерти издали шепни,

• заметь, заметь — одно и то жемы говорим так много лет,бежит полуночный прохожий,спешит за временем вослед,

• горит окно, а ты все плачешьи жмешься к черному стеклу,кого ты судишь, что ты платишь,река все плещет на углу.

• Пред ним торцы, вода и бревна,фасадов трещины пред ним,он ускоряет шаг неровный,ничем как будто не гоним.

Глава 27

• Гоним. Пролетами Пассажа,свистками, криками ворон,густыми взмахами фасадов,толпой фаллических колонн.

• Гоним. Ты движешься в испугек Неве. Я снова говорю:я снова вижу в Петербургефигуру вечную твою.

• Гоним столетьями гонений,от смерти всюду в двух шагах,теперь здороваюсь, Евгений,с тобой на этих берегах.

• Река и улица вдохнулилюбовь в потертые дома,в тома дневной литературыдогадок вечного ума.

• Гоним, но все-таки не изгнан,один — сквозь тарахтящий веквдоль водостоков и карнизовживой и мертвый человек.

Глава 28

• Зимою холоден Елагин.Полотна узких облаковвисят, как согнутые флаги,в подковах цинковых мостков,

• и мертвым лыжником с обрываскользит непрожитая жизнь,и белый конь бежит к заливу,вминая снег, кто дышит вниз,

• чьи пальцы согнуты в кармане,тепло, спасибо и за то,да кто же он, герой романав холодном драповом пальто,

• он смотрит вниз, какой-то праздникв его уме жужжит, жужжит,не мертвый лыжник — мертвый всаднику ног его теперь лежит.

• Он ни при чем, здесь всадник мертвый,коня белеющего беги облака. К подковам мерзлымвсе липнет снег, все липнет снег.

Глава 29

• Канал туманный Грибоедов,сквозь двести лет шуршит вода,немного в мире переехав,приходишь сызнова сюда.

• Со всем когда-нибудь сживешьсяв кругу обидчивых харит,к ограде счастливо прижмешься,и вечер воду озарит.

• Канал ботинок твой окатити где-то около Невыплеснет водой зеленоватой, -мой Бог, неужто это вы.

• А это ты. В канале старомты столько лет плывешь уже,канатов треск и плеск каналови улиц свет в твоей душе.

• И боль в душе. Вот два столетья.И улиц свет. И боль в груди.И ты живешь один на свете,и только город впереди.

Глава 30

• Смотри, смотри, приходит полдень,чей свет теплей, чей свет серейвсего, что ты опять не понялна шумной родине своей.

• Глава последняя, ты встанешь,в последний раз в своем лицесменив усталость, жизнь поставишь,как будто рифму, на конце.

• А век в лицо тебе смеетсяи вдаль бежит сквозь треск идей.Смотри, одно и остается -цепляться снова за людей,

• за их любовь, за свет и низость,за свет и боль, за долгий крик,пока из мертвых лет, как вызов,летят слова — за них, за них.

• Я прохожу сквозь вечный город,дома твердят: река, держись,шумит листва, в громадном хорея говорю тебе: все жизнь.

первая половина 1961, Ленинград