— Олег, — я обратилась к мужчине увереннее и тверже, складывая руки на груди, будто строя защитный барьер, — Я не собиралась никому болтать.
— Я понимаю, но слов недостаточно, — собеседник тяжело вздохнул и перекинул вес с одной ноги на другую, — Мы составим акт о неразглашении, который тебе нужно будет подписать. Тебе будет запрещено обсуждать сегодняшний вечер с различными журналами, как и с обычными людьми. Также нам придется тебя попросить не идти в полицию, чтобы писать заявление. Их всё равно поймали, а Егор завтра улетит и ему не будет ничего угрожать, — он говорил достаточно спокойно, будто это обычное дело, что меня возмутило еще больше. Час назад мне чуть горло не перерезали, а сейчас хотят заткнуть рот. С меня хватит! Какой к чёрту акт, какие бумаги!? Их только меня заставляют подписывать или всех, кто видел, что произошло?
— Вы меня, конечно, извините, но ничего я подписывать не собираюсь. Я, также, никому ничего не стану рассказывать, — с каждым мною произнесенным словом, выражение лица Олега менялось все больше. Переведя взгляд на Егора, я продолжила чуть громче, зная, что он меня тоже услышит.
— Надеюсь, у вас больше не произойдет подобного инцидента. Всего хорошего.
Кипя от злости, я развернулась и пошла на выход. Сегодня я была особенно импульсивна. Я понимаю, что переборщила, сорвавшись, но меня взбесил тот факт, что мне хотели закрыть рот каким-то актом.
Я уже вышла из здания больницы, когда за моей спиной послышался голос:
— Стой! — это был Егор. Он догнал меня, и перегородил путь, слегка выставив руки перед собой.
— Егор, я хочу в свой номер, дай пройти, с меня хватит на сегодня, — с последними силами я обратилась к певцу, но тот продолжал стоять, бегая глазами по моему лицу.
— Пожалуйста, — взмолилась я, еле сдерживая себя, чтобы не разрыдаться, но Егор не сдвинулся с места. Он открыл рот, хотел, наверное, что-то сказать, но я уже обходила его, чтобы уйти отсюда, как можно скорее. Я хотела рыдать, кричать, но больше всего мечтала принять душ, чтобы смыть с себя весь этот кошмар, который сегодня произошел. Я чувствовала запах этого психа на себе, от чего мне становилось еще дурнее.
Вдруг, я снова почувствовала прикосновение его рук. Егор остановил меня, взяв за плечи, от чего что-то внутри меня совершило кульбит. Его руки. Они как-то странно действовали на меня, как и он сам.
— Постой, — парень вновь встал передо мной, — Давай я отвезу тебя, хорошо? Если с тобой еще что-то случится, я точно себе этого не прощу, — он говорил искренне, это было видно по его глазам.
Была глубокая ночь и мне действительно не хотелось больше никаких приключений, и, тяжело вздохнув, я кивнула.
— Знаешь, между нами уже столько всего произошло, а я до сих пор не знаю, как тебя зовут, — провожая меня к машине, говорил Егор, — Так как зовут такую смелую и отчаянную девушку? — он улыбнулся, открыв заднюю дверь автомобиля.
— Алиса. Меня зовут Алиса, — я осмелилась взглянуть в голубые глаза, а блондин не смог скрыть легкой улыбки.
— Алиса... — парень произнес моё имя, будто пробуя его на вкус, — У тебя очень красивое имя, мне нравится, — он улыбнулся, обнажив широкую и белоснежную улыбку, от которой дух захватывало. Кажется, я на крючке.
— Алис, ты не хочешь поговорить о том, что произошло? — Егор вопросительно и, кажется, с опаской посмотрел на меня, когда автомобиль уже вез нас к отелю, в котором я остановилась.
— О чем именно? О том, что какой-то псих и его подружка своей выходкой переплюнули твой концерт? Или о том, что я тебя поцеловала? — я повернулась и взглянула на певца, не скрывая ухмылки. И когда это я стала такой смелой?
Парень начал смеяться, немного отводя взгляд. До чего же у него красивая улыбка. Он, слишком красив, нельзя таким быть.
— Ты очень забавная. Если честно я не встречал еще людей, которые бы так спокойно относились к происходящему. То ли ты странная, то ли особенная, — он продолжал улыбаться, но уже смотрел в сторону, будто рассуждал сам с собой.
— Ну, знаешь, как только я останусь наедине, обязательно открою бутылку вина, забьюсь в угол и начну реабилитацию, — я вновь продемонстрировала своё своеобразное чувство юмора, чем вызвала смех у артиста.
— Я обычно так не делаю, — мой голос прервал тишину, которая длилась уже минут пять.
— Чего не делаешь? — Егор с удивлением взглянул на меня, почесывая указательным пальцем подбородок.
— Не целую парня, которого знать не знаю. В своё оправдание могу сказать, что это всплеск адреналина. И ты так смотрел на меня..., — я оборвалась на полуслове, взглянув на свои пальцы. Боже, что я несу?
— Как так? — Егор улыбнулся, вновь включив обольстителя. Нет, ну это невыносимо.
— Твой друг попросил подписать меня какой-то акт. Это действительно так необходимо? Без этого никак? — я решила перевести тему, потому что напряжение снова нарастало.
— Если честно я вообще не хочу это обсуждать, — он тут же нахмурился, поменявшись в лице, — Мне жаль, что тебя это задело. Из этого инцидента могут раздуть огромного слона. Не хотелось бы тратить время на расхлёбывание этой истории, — Егор тяжело вздохнул и взглянул на меня, выдержав небольшую паузу.
— Так какой взгляд? Ты не ответила, — на его лице вновь образовалась ехидная улыбка, что меня рассмешило.
— Кажется, мы приехали, — не менее ехидно улыбнулась я певцу, и тот, взглянув в окно, расстроено вздохнул, как мне показалось.
— Егор, не нужно винить себя за то, что сегодня произошло, — я отдернула певца, заставив вновь взглянуть на себя, — И если подписание бумаг, это необходимая мера, я подпишу. Но, — я выставила указательный палец, вздернув брови, — Я хочу, чтобы ты знал, что я не трепло и не стала бы кому что-либо рассказывать.
В ответ Егор мило улыбнулся, а я потянулась к ручке и открыла дверь.