Проклятие Старого города

Злата Левандовская живет вполне обычной жизнью, если бы не одно «но»: время от времени ей снится один и тот же, очень странный, сон.

От нечего делать Злата вместе с подругами – Кариной и Алиной – затевают спиритический сеанс, во время которого впервые узнают о существовании города Кресновец. А на следующий день преподаватель университета, генетик Фельдман, предлагает подругам отправиться с ним … в Кресновец, где люди умирают от странной болезни крови.

Сначала Кресновец показался девушкам весьма спокойным, буржуазным городком, но потом… Злате предстоит раскрыть тайну своего рождения, открыть в себе скрытый дар, сразиться со злом, а также понять, на чьей стороне на самом деле её парень.

Комментарий Редакции: Поистине жуткая история, пропитанная чувством студеной тайны и пурпурным туманом мистицизма, взорвет в читателях ощущение чудовищного интереса. И заставит дочитать до последнего слога, несмотря на вселяющий ужас сюжет.

«Сколько Злата себя помнила, она всегда жила вдвоем с бабушкой. Анна Васильевна в буквальном смысле стала для нее всем – семьей, опорой, поддержкой. Дедушка Златы – Влодзимеж Левандовский – был военным, принимал участие в Великой Отечественной войне и ушел на пенсию в чине генерала. Все стены бабушкиной спальни были увешаны портретами дедушки в военной форме в разные периоды его карьеры. Бабушка частенько заходила по вечерам в кабинет деда, который после его смерти остался в прежнем состоянии, и проводила там по несколько часов, листая тяжелые альбомы с черно-белыми снимками и перечитывая письма. Злате иногда казалось, что она знала деда лично – столько всего о нем рассказывала бабушка. Зато девушка практически ничего не знала о своих родителях, кроме того, что они оба умерли, когда Злата была совсем маленькой. Раз в год они с бабушкой ходили на кладбище и клали букет цветов перед мраморной плитой с надписью: «Адрианна, Вацлав Левандовские. 20 июля 1995 года. Покойтесь с миром». Глядя на имена родителей, выбитые на надгробии, Злата не испытывала абсолютно никаких чувств: ни горечи утраты, ни пустоты, ни сожаления. Как-то, лет в шесть, Злата поинтересовалась у бабушки, где ее мама и папа и, услышав, что те погибли в автокатастрофе, когда их дочери едва исполнился год, больше об этом не заговаривала. Если бы она помнила родителей, то, наверное, скучала бы по ним, но они умерли, когда Злата еще ничего не понимала. Со временем она стала испытывать грусть оттого, что не имела настоящей семьи – с братьями и сестрами и что ей не с кем посекретничать, но, с другой стороны, у нее была бабушка – величина настолько постоянная, что долго грустить не получалось.»