Утром я уехала в деревню.

Ощущала себя паршиво. Вспомнилось выражение «на душе кошки скребут» — никогда не понимала глубину этих слов, зато сейчас в полной мере почувствовала… Теперь знаю, какого это — страдать, причем молча и в одиночку. И ведь виновата сама: позволила себе увлечься им. Окрыленная, взлетела вверх, на вышину своих зародившихся чувств и не подумала — подать всегда больно, когда под ногами исчезает опора, а крылья отрезаны ловким движением его величества правдой жизни.

«Наслаждайся» — вмешался внутренний голос, который ненавидела уже. Но заткнуть не получалось. Он жил своей жизнью. А другая часть меня опять лезла с мечтами о несбыточном и запрещенном… Будто на куски разорвали — именно такое определение лучше всего характеризует мое состояние…

Вставив наушники и включив громче музыку, пыталась заглушить поток бредовых мыслей. Отвлекалась созерцанием зимнего пейзажа за окном автобуса, прижавшись лбом к прохладному стеклу. В городе такой красоты не увидеть. Раньше рисовала и частенько выезжала на природу в поисках вдохновения, но как папа слег свободного времени не осталось.

«Может, снова начать творить?» — помнится, мои работы хвалили, и все они разошлись по родственникам, друзьям и знакомым. Да, пожалуй, это хорошая идея. Как вернусь: куплю все необходимое. И это отличный способ восстановить душевное равновесие — выгнать кошек, что нагло поселились там и скребутся…

Воодушевленная новой затеей, я представляла, что хочу написать. Так время в пути пролетело незаметно. Выйдя на нужной остановке, добралась до дома папиной сестры.

После обеда, пошла прогуляться, заодно хотела заглянуть к друзьям детства, кто не покинул родные места в поисках лучшей жизни. Раньше я часто тут бывала, особенно летом. Чем мы только не занимались… Веселые были времена…

Когда возвращалась обратно, еще издалека заприметила машину, стоящую возле тетиного дома. Было темно, но в свете одинокого фонаря проглядывались ее очертания. Черный внедорожник. Такой, как у…

Сердце волнительно пустилось вскачь, разрушая ту маленькую стенку, что успела выстроить за сегодняшний день.

Я ускорилась. Уверенность, что это Ян только усилилась. Нет у моих родственников знакомых с дорогими машинами, не говоря о них самих (отечественный автопром — предел мечтаний).

Все подтвердилось. Проведя рукой по капоту, сообразила: приехал он совсем недавно — двигатель не успел остыть.

«Что ему надо?» — сомневаюсь, что хочу знать, как и то, сколько информации обо мне ему известно, раз без труда нашел.

Зайдя в дом, я наткнулась на маму. Она поджидала меня.

— К тебе приехали, — торопливо заговорила она.

— Я уже поняла… — намекнула на машину, мимо которой не пройдешь.

— Кто он?

— А Ян разве не представился?

— Ну, так… Сказал, ты работаешь в его доме… И что помогает тебе. Но я не поняла, какого рода помощь… Зачем приехал — тоже.

«Благотворительность… Утереть бедняжке сопли — вот, какая помощь…» — впрочем, маме не обязательно это знать.

Я прошла в комнату. Ян сидел в кресле, мило болтал с тетей и ее мужем, попивая чай. Он обернулся. Губы чуть улыбнулись.

— Привет.

— Здрасти… — меня передернуло от этого слова, которое вырвалось само, сказала от злости. — Что ты тут делаешь?

— Выйдем? — Ян поставил чашку на столик, а подойдя ко мне, увлек за собой.

Мы вышли во двор.

Я подняла голову в небо, не желая смотреть на него. Уж лучше звезды разглядывать (в городе их почти не видно, а тут такая возможность).

— Так зачем ты приехал? — повторила вопрос.

— Ты не сказала, что уедешь? — встречный вопрос, да еще с обвинительными нотками.

— Вообще-то сказала. Виолетте Павловне.

— Я твой работодатель, а не она.

— Угу, — я продолжала смотреть на звезды.

— Тина?

— Ммм?

Он подошел ко мне и заглянул сверху, поймав мой взгляд (с моим ростом это не сложно). Отступив на несколько шагов назад, снова поинтересовалась:

— Ты приехал, чтобы это спросить? — его поведение удивляло.

— Я приехал рассказать новости. Твой телефон не отвечает…

«Да, выключила, чтоб никто не беспокоил меня. Особенно, ты» — но молчу, жду, что скажет дальше.

— Я чем-то тебя обидел?

«Обидел? — нет, это неправильная формулировка. Сделал больно — так будет точнее. И поэтому злюсь, причем на саму себя».

— Нет. С какой стати мне обижаться и на что? — нагло вру, но кажется, голос предательски выдает меня. Еще не хватало расплакаться у него на глазах. Не нужна его жалость. Пусть лучше грубит и кричит — это отрезвляет от навязчивых желаний.

Скрипнула дверь. Показалось лицо тети Раи.

— Пойдемте ужинать, пока горячее все.

— Да, спасибо, — тут же ответил Ян.

— Ты сядешь за один стол с моими родственниками? — лично я рассчитывала, что он уедет, как только поведает свои новости.

— Тебя что-то не устраивает? Ты против?

— Нет… — Представив Яна и всех нас, подумала, что не вписывается он в эту компанию. Антураж не тот. Ему бы ресторан, да рядом шикарную даму.

— Вот и замечательно. Есть хочется. Пошли.

— Еда самая простая, — все-таки добавила я, высказывая свои сомнения.

— Я не гурман.

«Ну-ну, а еду из ресторана заказываешь…»

Конечно, Ян стал объектом внимания во время ужина. Мама и тетя активно интересовались им, а дядя пытался зазвать на рыбалку, рассказывая свои бесконечные истории. И даже успел затопить баню.

Меня начала раздражать эта семейная идиллия. Хотела встать, но Ян остановил, положив свою руку на мою. От этого простого жеста меня бросило в жар.

— Я же так и не сказал, — обратился