Я тоже не понимаю, зачем Литвинову спать со мной. Думаю, у такого мужчины нет отбоя от девушек. Неужели все только из-за обиды?
— Здесь личное, как я поняла. Миша говорил, что обижал Игната в детстве с друзьями, возможно, он затаил обиду. Думаешь, это достаточно уважительная причина теперь рушить чужую жизнь?
— Буллинг — это страшно. Ты вспомни, как наши одноклассники травили некоторых ботанов в классе, до нервных срывов. Да и мы с тобой, бывало, поступали как две гонорливые стервы. Чего стоит твоя выходка на выпускном.
— Блин, не напоминай…
Это, пожалуй, единственный случай, за который мне стыдно и искренне жаль. Если бы только можно было вернуться в прошлое, я бы так ни за что не поступила! Вот бы отыскать человека и извиниться перед ним. Вроде, их семья потом переехала на пмж в другую страну, наверно, отыскать теперь будет достаточно сложно.
— Знаешь, что я тут подумала… — Ира вскочила с дивана, чем резко оборвала мои мысли, умчалась в комнату.
Вернулась спустя пару минут и поставила на столик маленькую стеклянную бутылочку с каким-то лекарством.
— Ведь не обязательно с ним спать. Пара капель в алкоголь и твой гаврик проспит богатырским сном до утра. А ты потом скажешь, что у вас все было. Гениально же!
— Что это, вообще? — я засомневалась.
— Сильное снотворное.
План, конечно, заманчивый, но до жути страшный. Так много нюансов сразу всплыло: как подлить, что потом делать, а вдруг Литвинов проснется раньше, или, вдруг, у него есть непереносимость препарата! А утром что говорить, как объяснить, что он спал всю ночь?
— Да, ну… как-то… я не знаю.
И хочется, и колется. А ведь так реально можно убить двух зайцев одним выстрелом. Вот только как решиться?
— Смотри, я уже все продумала, — Ира оказалась решительно настроена помочь мне. — Придешь вся такая разодетая, в коротком черном платье с глубоким вырезом, красных туфельках. Флакончик заранее спрячешь в лифчик, чтобы доставать было проще. Скажешь, что хотела бы сначала немного романтики: шампанское, клубника, все дела. Главное, чтобы было побольше алкоголя. Можешь покапризничать, думаю, Литвинов все выполнит, ведь секс, как ни крути, ему зачем-то нужен. Лучше изначально капай в свой бокал, вдруг он сразу решит, что ты хочешь его опоить и заберет твой? Если же нет, просто незаметно заменишь. Поверь, его вырубит спустя пять минут. Разденешь его и себя, алкоголь выльешь, чтобы были пустые бутылки — это твое алиби. А утром он увидит пустую тару, и все сам поймет. И ведь поди докажи — было у вас что-то или нет. А обязательство надо выполнять.
Я слушала и понимала, что еще не настолько пьяна, чтобы согласиться на подобную авантюру. План не сработает. Ну, не смогу я изображать из себя роковую женщину, капризничать, а уж подлить незаметно в бокал снотворное и подавно. Да и как могу знать, поверит Литвинов утром или нет? Вдруг он настолько коварен, что заставит еще раз отработать долг? Тогда все усилия напрасны.
Ира не настаивала на своем плане, но специально оставила флакончик на столе, который так и манил меня взять его с собой. Мы с ней разошлись по комнатам, возвращаться в пустой дом не было никакого желания, а Принц может спокойно подождать до утра без еды.
Я легла в кровать и тяжело вздохнула из-за бессилия. Выговориться то получилось, но принять какое-либо решение так и не смогла. Продать часть вещей — хорошо, только, сколько тех денег выручу? Ну, максимум, пару тройку тысяч баксов, а это даже не капля в море.
— Господи, ну дай ты мне хоть какой-то знак, — прошептала, глядя в потолок.
Так страшно закрывать глаза, засыпать, зная, что завтра наступит новый день и придется что-то решать. Я ненавижу принимать решения, которые противоречат моральным принципам. У меня ведь даже выбора особого нет, если Литвинов выполнит угрозу и перепродаст наш долг другим людям… Страшно подумать, на какие проценты они нас поставят и как срочно затребуют вернуть деньги.
Прежде, чем уснуть, мысленно подвела калькуляцию цен тех вещей, что отложила на продажу. Некоторые были все еще с бирками, даже не ношенные, возможно, их удастся продать дороже. Но сколько пройдет время, пока найдется покупатель? Я твердо решила просить Литвинова об небольшой отсрочке, могла даже наступить на собственную гордость и временно забыть об избиении Миши. Мне нужно попасть к Игнату раньше девяти, ведь если он заартачится, тогда есть смысл идти к следователю и писать заявление!
* * *Я поморщилась от резкого и навязчивого звонка телефона. Не раскрывая глаз, пошарила рядом с собой рукой и нашла мобильный. Который сейчас час? Я жутко не выспалась и не хотела еще просыпаться.
— Алло, — сонно прохрипела в трубку.
Голова стала гудеть из-за выпитого ранее алкоголя, я мгновенно простонала прямо в трубку и вдруг услышала голос, который мог поднять даже мертвого из могилы:
— Подумать только! — прокричала Римма Петровна. — Она еще умудрилась лечь спать!
Сон, мгновенно, как рукой сняло. Я машинально раскрыла глаза и посмотрела, кто звонит. Вдруг глюки? Действительно, моя «любимая» свекровь. Заодно обратила внимание, сколько времени — почти пять утра. Гарпия довольно редко общалась со мной, поэтому я сразу ощутила, как от паники стынет кровь в жилах.
— Римма Петровна, я просто…
— Ты просто чуть не проспала смерть собственного мужа! — она не сбавляла тон разговора, орала, как резанная.
На последних словах меня бросило в жар. Я тяжело сглотнула, реальность стала потихоньку доходить до вялого сознания. Наконец, сонная дымка растворилась, я крепко сжала телефон в дрожащей руке, чувствуя, как от паники теряю твердую почву. О, Боже…
— М-м-ми-и-иша… — я заикалась из-за страха, ком в горле мешал нормально говорить. — Он… он…
— Вот только не надо разыгрывать предо мной комедию, — кажется, свекровь сейчас скривилась. — Ты даже не удосужилась сообщить мне, что мой дорогой сыночек, моя кровиночка…
Римма Петровна заплакала, автоматически вызывая во мне чувство вины. Да, мне жаль, что позабыла о ней, но у меня было столько потрясений, что попросту забыла обо всем на свете! Думаю, узнай она первая, так же само не сообщила бы мне. Мы квиты.
— Просто скажите, что сейчас с Мишей! — потребовала. — Ему стало хуже после того, как я ушла? Что?! — теперь уже я кричала.
Можно сколько угодно обвинять друг друга, но мужу от наших перепалок лучше не станет. Я прислушалась, не разбудила ли случайно Иру, но в квартире стояла гробовая тишина.
— Как ты вообще посмела уйти? — вместо ответа, она нападала на меня. — Твой муж лежит сейчас беспомощный и…
— Какой от