Есть некоторая ирония в том, что первые отчетливые воспоминания Уинстона связаны со страной, в судьбе которой ему впоследствии довелось принимать участие. Сторонник великой и неделимой Британской империи, Уинстон Черчилль не одобрял любых форм сепаратизма и, разумеется, был против разделения Ирландии и дарования ей независимости. Но даже он, с его волей и способностью влиять на умы, не мог противостоять общемировой, можно даже сказать, цивилизационной тенденции. Не исключено, однако, что его «имперские замашки» уходят корнями в том числе и в эти первые разрозненные впечатления детства, ясно свидетельствующие: пусть не самая приветливая и благополучная, это тоже – «наша земля».
Спустя еще четыре года, однако, политика впервые вмешалась в размеренную жизнь маленького Уинстона. Партия консерваторов во главе с Дизраэли, к которой принадлежал и Рэндольф Черчилль, и его отец герцог Мальборо и к которой впоследствии будет принадлежать и Уинстон (хотя в его случае все будет не так просто), потерпела поражение на выборах. Новая метла, как известно, по-новому метет. Герцог Мальборо был отправлен в отставку, и семейство вернулось в Англию, в Бленхейм.
С переездом беззаботное детство закончилось, и перед мальчиком замаячил призрак неведомой, но грозной опасности под названием «школа». Будущий премьер-министр с удовольствием избежал бы этой повинности. Добиравшиеся до него разнообразные слухи о «прелестях обучения» не вселяли ни капли оптимизма. Многое из того, что он слышал о школе, оставляло малоприятное впечатление.
Предчувствия Уинстона не обманули: его первые школьные годы иначе как кошмарными не назовешь. Его отдали в подготовительную школу Сент-Джордж, где процветали муштра и физические наказания. Два-три раза в месяц учеников выстраивали в шеренгу, объявляли фамилии провинившихся, после чего этих несчастных уводили в соседнюю комнату и секли до крови. Оставшиеся в ужасе слушали их вопли. Маленький Уинстон, однако, ни разу не пожаловался на жестокое обращение, впервые явно проявив ту самую стойкость характера, которая впоследствии не раз помогала ему переживать самые жестокие поражения.
Маленький мальчик, с одной стороны, страстно желавший не разочаровать отца, но, с другой стороны, неспособный выносить никакое давление и принуждение, мог противопоставить подобной жестокости только тихий саботаж. Все, что можно было не делать, он делать отказывался, несмотря на угрозу быть наказанным и не получить отцовского одобрения. Из школы Сент-Джордж его забрали через два года после серьезной болезни. До этого слезные просьбы миссис Эверест – няня больше не могла безучастно созерцать следы от розги на теле воспитанника – не производили впечатления на родителей Уинстона.
ОДНАЖДЫ ОДНОКЛАССНИК В ШКОЛЕ БРАЙТОН НАБРОСИЛСЯ НА УИНСТОНА И УДАРИЛ ЕГО НОЖОМ В ГРУДЬ. К СЧАСТЬЮ, НОЖ ВСЕГО ЛИШЬ ПРОКОЛОЛ КОЖУ, НЕ НАНЕСЯ ОПАСНЫХ УВЕЧИЙ. РАССЛЕДОВАНИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО ДРАКУ НАЧАЛ УИНСТОН
Его отдали в куда более приветливую школу сестер Томсон в Брайтоне. Но дело было сделано, отношение к учебе сформировалось. Учителя, конечно, подозревали, что он отнюдь не такой тупица, каким выглядит на уроках. Более того – к десяти годам он читал взрослые книги, интересовался политикой, следил за карьерой своего отца в парламенте и уже тогда мечтал пойти по его стопам. Но учиться из-под палки Уинстон не желал. В новой школе он точно так же не блистал успехами, а по поведению и вовсе был худшим из худших.
«Я считал дни и часы до окончания семестра, когда вырвусь с этой ненавистной каторги и дома на полу в детской расставлю своих солдатиков в боевом порядке» (У. Черчилль)
В итоге ситуация разрешилась в точном соответствии с пословицей: не было бы счастья, да несчастье помогло. В двенадцать лет Уинстон снова заболел, на этот раз воспалением легких. У него отказало одно легкое, и доктора уже не чаяли «вытянуть» ребенка. Неизвестно, что сыграло решающую роль: преданная забота миссис Эверест или собственная воля к жизни юного Уинстона, к тому моменту уже уверенного в том, что ему предстоят великие свершения. Так или иначе, но ему удалось выкарабкаться.
«В девять с половиной лет отец дал мне „Остров сокровищ“, и я помню, с каким восторгом я зачитывался им» (У. Черчилль)
Напуганные слабостью его здоровья, родители отказались от идеи отправить его в Итон, опасаясь, что мальчик не выдержит строгих требований престижного колледжа. Вместо этого Уинстона отдали в менее престижную школу Хэрроу.
К этому моменту его отец окончательно поставил крест на непутевом отпрыске и пророчил, что он станет одним из великосветских неудачников. По мнению Рэндольфа, молодому Уинстону не светила ни политическая, ни юридическая карьера. Что оставалось? Армия. В 1889 году его перевели в «армейский класс» Хэрроу, где мальчиков, помимо учебы, готовили к военной службе.
Предстоящая перспектива, впрочем, нисколько не пугала Уинстона Черчилля. Несмотря на явно выраженную склонность к литературе и истории, а может, благодаря этой склонности, наделявшей своего обладателя недюжинным воображением, он со всем пылом юного лорда рвался на подвиги во славу королевы и отечества. Героическая и величественная викторианская эпоха заканчивалась, но он об этом пока не подозревал…
ЧЕРЧИЛЛЬ НЕМНОГО ШЕПЕЛЯВИЛ, НО ЭТА ОСОБЕННОСТЬ НИСКОЛЬКО НЕ МЕШАЛА ЕМУ ПРОИЗНОСИТЬ РЕЧИ. БОЛЬШЕ ТОГО – ОН БЫЛ УБЕЖДЕН, ЧТО НЕБОЛЬШИЕ ДЕФЕКТЫ РЕЧИ, НАПРОТИВ, ПОМОГАЮТ ОВЛАДЕТЬ ВНИМАНИЕМ АУДИТОРИИ
«Мои вкусы просты. Я легко удовлетворяюсь наилучшим»
Начиная разговор об Уинстоне Черчилле, необходимо отдавать себе отчет: говорить мы будем не столько о нем самом, сколько о том образе, который создавался на протяжении многих лет самыми разными людьми. Этот публичный «слепок» великого британца создавали журналисты, писатели, а также его друзья и коллеги, его соратники и противники, и даже члены его семьи. Но самый большой вклад в создание и поддержание «мифа о Черчилле» внес он сам.
На первый взгляд это звучит парадоксально, но стоит поближе познакомиться с Уинстоном, как этому перестаешь удивляться. Всю жизнь им двигало горячее желание прославиться, он не раз признавался, что амбиции – его единственная опора. Стремился ли он доказать отцу свою состоятельность или просто был от природы наделен энергией для великих свершений и был вынужден использовать ее по назначению, чтобы она не разрушила его изнутри, – этого мы не узнаем.
Зато нам хорошо известен факт, подтвержденный множеством эпизодов его биографии: Черчилль прекрасно понимал, что власть и влияние идут рука об руку со славой и признанием. Если о тебе не знают, ты никто и ни на что не способен. А значит, необходимо снова и снова заявлять о себе: яркими поступками, броскими высказываниями, решительными действиями. Необходимо создать себе узнаваемый