Позже я узнала, что в доме присутствовали некоторые из дедушкиных кредиторов. Матушка о чем-то долго разговаривала с ними в кабинете. После этого я заметила в глазах матери некоторое облегчение, видимо ей удалось таки выпросить хотя бы небольшую отсрочку оплаты по долгам. Я же расталкивала по углам бесчисленные черные розы и выслушивала, каким мой дедушка был хорошим человеком. Очень странно слышать, ведь у него не было друзей. О вообще с трудом находил общий язык с посторонними. Но люди все равно шли, ведь дурным тоном стало бы не проводить в последний путь представителя одного из древнейших родов.
Еще одним неприятным сюрпризом на сегодня стал приезд моего дядюшки Джейсона Клауфера. Мама ничего не сообщила ему о трагедии, но все равно узнал каким-то образом и явился. Они с дедушкой поссорились в пух и прах много лет назад. Тогда Джейсон решил жениться. Его избранницей оказалась женщина, весьма известная в городе свободными нравами, уже дважды разведенная, к тому же имевшая сына. Кроме того, она была почти на десять лет старше дяди. Дедушка пришел в ярость от выбора сына и строго-настрого запретил тому жениться. Джейсон не послушался и женился, прервав все отношения с нами. Дедушка тогда был очень зол, кричал, что больше никогда не станет помогать сыну, и пусть тот выкручивается, как хочет. Так и вышло. Джейсон с женой и приемным сыном живут на средства, которые хитрая женщина отсудила от бывших мужей. Общих детей у них так и не получилось. Чего греха таить, дядюшка никогда не стремился работать, чего-то добиться, и поэтому надеялся всю жизнь беззаботно существовать на отцовские деньги. Но не получилось. С тех пор он страшно обижен на нас. Мама всегда безропотно слушалась дедушку, поэтому с братом особо не общалась. Я тоже не стремилась к общению. Джейсон всегда казался мне неприятным типом. На это матушка всегда шептала мне на ухо, что он просто вылитый отец.
Джейсон явился не один, а с приемным сыном Грэгори. Братских отношений у нас с ним не сложилось. Грэгори очень редко бывал у нас, но все его редкие посещения неизменно приводили к ссоре, особенно в детстве. Он был ужасно избалованным и капризным ребенком. Впрочем, он и сейчас не лучше. Честно говоря, терпеть его не могу. Он старше меня на два года, но почти на голову ниже ростом, тощий и неуклюжий. Еще у него все лицо в прыщах и жидкие русые волосы, собранные в куцый хвостик. Мы время от времени встречались с ним на городских балах. Я вообще-то бываю там редко, не люблю толпы людей... Однажды Грэгори пригласил меня на танец. Я согласилась сдуру, о чем потом жалела. Его рука во время танца с моей талии постоянно перемещалась ниже. Пришлось даже грубо оттолкнуть его. А теперь этот неприятный тип стоит, улыбаясь, и протягивает мне две хилые черные розы.
- Мои соболезнования, Роуз, - буркнул Джейсон и удалился. Грэгори тут же поплелся за ним. Ладно, хоть не стал врать, каким дедушка был для него замечательным человеком. Да и не пытается изобразить, будто убит горем из-за кончины отца.
Тело дедушки отправилось в фамильный склеп к остальным почившим родственникам. Надеюсь, там ему намного уютнее, чем в окружении людей, которым он безразличен. Наш дом наконец-то опустел. Оставалось немного времени до прихода поверенного дедушки, можно было отдохнуть чуть-чуть. Скоро мы узнаем, кому дедушка завещал ключ от Хранилища, и тогда наверняка все станет потихоньку налаживаться.
Джейсон уходить не захотел. Они с сыном удобно устроились на диване в гостиной. Сиделка увезла Сиару в сад. Сегодня я не разрешили ей пользоваться кольцом, и без того достаточно стрессов. Разговор не клеился... Лично меня не особо интересовало, как поживает дядюшка, а приличия соблюдать абсолютно не хотелось в такой скорбный день.
- Чего ты ждешь, Джейсон? - наконец спросила мама. - Ты выполнил долг сына, теперь можешь уезжать домой.
- Может быть, я соскучился по обожаемым родственникам, - ехидно произнес дядя. Как же, соскучился он. Небось, завещания ждет. Видимо, мама подумала также.
- Неужели ты надеешься, что отец тебе оставил что-нибудь? - удивленно спросила она.
- Ни на что я не надеюсь, - отмахнулся Джейсон. - Папочка всегда терпеть меня не мог, что кстати было взаимно.
Меня невольно передернуло от его слов. Все-таки отношения в моей семье никак нельзя назвать нормальными...
- Ты сам виноват, Джейсон, - устало ответила мама.
- Ах, я виноват? - воскликнул дядя, вскочив. - В чем я виноват? В том, что под его дудку не плясал? Уж прости, но это по твоей части! Я знаешь ли не хотел, как ты, торчать в этом доме в одиночестве, без близкого человека рядом, только потому, что он чем-то не угодил отцу!
Мама побледнела. Джейсон явно намекал на ее разрушившийся брак.
- Роуз, ну хоть ты понимаешь меня? Верену он совсем затюкал, но ведь не такая.
Я смотрела на него, совершенно не зная, что ответить. Не хотелось обсуждать человека, которого уже нет на этом свете. За меня ответила мама:
- Ты просто даже не пытался договориться с отцом. Ты ведь знал, что к нему нужно искать подход, что человек он непростой...
- А ты, значит, нашла этот самый подход? Всегда слушаться и со всем соглашаться! Поэтому твои дочери росли без отца!
- Дядюшка, перестаньте! - воскликнула я.
- Живите, как знаете, - сказал Джейсон, снова присаживаясь на диван. - Я все-таки послушаю завещание. А знаете, почему? Нет, я вовсе не надеюсь, что папаша что-то оставил мне. Просто я почти уверен, что и для вас у него припрятана парочка неприятных сюрпризов!
После этих слов Грэгори рассмеялся.
Этот неприятный разговор прервал поверенный дедушки, мистер Янг. Он достал из саквояжа лист бумаги, завязанный ленточкой. Но это была не простая ленточка, а связывающее заклинание. Поэтому завещание можно было прочесть лишь после смерти человека, а исполнение всех условий неотвратимо магически контролировалось.
Мистер Янг очень долго перечислял все имущество, которым владел дедушка. Как я и предполагала, дед все завещал моей матери. Джейсона это, кажется, ничуть не расстроило. Видимо, он тоже ждал самого главного, как