“Где ты?” – продолжала разговаривать сама с собой я, с трудом удерживая руль и мотоцикл на трассе.

“Зачем ты это делаешь? Зачем убиваешь меня?”

“Мне нужна от тебя помощь, – продолжал говорить то ли глюк, то голос той самой ведьмы. – А ты обещала!”

И прозвучало это как-то обиженно.

“Я думала, у меня еще есть время в этом мире!” – ответила не менее обиженно. Мне же еще отца искать и воздать по заслугам тем, кто поспособствовал его исчезновению.

“Твое время пришло, Максима! Могу перенести с тобой еще троих. Кого именно?”

Последнее, что успела мысленно прокричать старой заразе, хочу взять с собой все самое дорогое, что у меня есть!

Затем раздался скрежет металла по асфальту, звук разбившегося мотоцикла, бешеный взрыв и яростный рев всколыхнувшегося пламени.

В следующее мгновение меня выкинуло в какое-то адское пекло, все тело скрутило от невыносимой боли, и наступила тьма.

– Ох и непутевая ты девка, Максима, – проурчал надо мной чей-то низкий голос, – мяв, нет, чтобы по-людски перейти в другой мир… как положено…

Сквозь кровавый туман, окутавший сознание, до меня доносилось чье-то недовольное бормотание, смешанной с кошачьим урчанием.

Ощущая на груди странную тяжесть, попыталась поднять руку, чтобы скинуть неожиданный груз. Но не смогла даже пошевелить пальцем.

Оказалась словно скованная цепями, лежала обессиленная, полностью обездвиженная, не чувствуя ни единой частички своего тела.

Лежала, спеленатая по рукам и ногам, ослабленная настолько, что даже открыть глаза и моргнуть не могла. Лишь ощущала, как по горячим щекам стекают холодные капельки, оставляя после себя ледяные хрустальные дорожки.

Никогда в жизни не ревела, даже в детском доме. Что бы ни случилось, стиснув зубы, вставала, собиралась с силами и давала отпор врагам.

Насколько себя помню, впервые вот так раскисла.

Радовало одно: даже несмотря на то, что не могла пошевелиться, тело я все же ощущала.

Готова была орать от дикой первозданной боли, окутавшей с ног до головы. Она огненными разрядами ударяла в каждую клеточку.

Казалось, что меня всю окунули в какой-то огненный шипящий котел. От кончиков волос до кончиков пальцев.

Каждое нервное окончание плавилось в каком-то странном голубом пламени. Я лежала, сгорая до пепла, готовая кричать во все горло.

Рот открывала, но не могла издать ни звука. Варилась в адском пламени, каждую мою клеточку пожирал огонь. А я лишь молча беззвучно кричала да всхлипывала.

– Саммау виновата, – продолжал недовольно урчать некто тяжелый, пристроившись на моей груди. – Теперь терпи. Попадешь в другой мир через боль и страдания. Саммау выбрала этот путь. Я лишь немного облегчу твою участь.

Зверек на мгновение замолчал, продолжая урчать. Казалось, в его груди тарахтел моторчик с вечным двигателем.

– Архора, прими мою помощь! Прими мою силу! Прими мою магию! – громкое рычание зверька раздалось в моей голове, оглушая, и в то же время, прочищая сознание. – Если хочешь жить, скажи «принимаю»! – рявкнул зверь прямо мне в ухо.

Продолжая урчать, тяжелый неизвестный наминал лапками с острыми когтями мою грудь.

Я лежала с закрытыми глазами, но тем не менее, каким-то чудом все видела. Словно у меня открылось третье зрение, транслирующее видения и картинки прямо в подсознание.

Оказалось, на моей груди пристроился огромный горячий котяра. Пушистая ярко-голубая шерсть искрилась, переливаясь всеми оттенками белого, голубого и синего. Казалось, на кончиках его шерстинок танцуют алмазные искорки, сияя настолько ослепительно, что на зверька было больно смотреть.

Котик с длинными острыми ушками, с кисточками на кончиках, с длинной пушистой шерстью очень сильно напоминал моего кота, оставшегося на Земле, в моем мире, по кличке Оникс.

Кот смотрел на меня, гипнотизируя темно-синим взглядом. Разминал лапками мою травмированную грудь, время от времени зализывая раны шершавым языком.

С каждым движением тяжелых, но нежных когтистых лапок позволял мне дышать все свободней.

Странно, но мне показалась знакомой энергетика и тепло, исходящие от котика, какое-то родное, любимое, напоминающее дом.

От него ко мне и обратно перетекала энергия, струилась по всему телу, концентрируясь на самых больных местах. Ручейками, переливаясь голубым пламенем, залечивала раны, исцеляла черные дыры в моей энергетике.

Откуда я это все знала?

Без понятия!

Просто понимала, что зверь дарил мне не только свою силу, энергию и тепло. На самом деле он лечил меня.

С каждым звуком, издаваемым животным, боль не исчезала совсем, а становилось приглушенной. Терпимой.

– Скажи «принимаю»! – рявкнул зверь, явно теряя терпение. – Если хочешь выжить в том мире!

И я потянулась к нему всей душой, всем своим существом откликнулась на зов зверя.

Мысленно раскрыла для него объятия, распахнула глаза и, не обращая внимания на ошеломляющую боль, пронзившую снова все мое тело, закричала:

– Принимаю! Сердцем, телом, душой! Кровью и магией!

Они просто вырвались из моего рта, обдирая пересохшее горло в кровь.

В то же мгновение зверь, сидевший на моей груди, растворился, превратившись в мощный поток энергии.

Он ворвался в мое тело, сметая все на своем пути, расщепляя каждую клеточку, каждую молекулу, превращая меня в сгусток голубоватой электрической энергии.

Она бурлящим вихрем закружила меня, образуя вокруг непроницаемый купол, словно собирала меня заново на молекулярном уровне.

Откуда я все это знала? Понятия не имею. Я просто словно видела себя со стороны. Наблюдала, как меня собирают по атомам.

Все это напоминало нанотехнологии, о которых я когда-то смотрела документальный фильм.

Затем энергетический купол сомкнулся вокруг меня, заключая в яркое голубовато-синее сияние. А потом я снова провалилась во тьму.

– Вот так, теперь мы с тобой едины, архора. Я появлюсь рядом, когда придет время, – услышала, прежде чем свет передо мной померк.