Точно! Мэг проходила практику под присмотром какой-то аспирантки, и та пару раз заходила в гости к ним с Элизабет.
– Ой, прости, – я изобразила застенчивую улыбку. – Не узнала сразу.
– Это у тебя нужно взять кровь?
– У меня, – вздохнула я, краснея.
– Пойдем. Только верхнюю одежду оставь где-нибудь. Тут ее никто не возьмет, не волнуйся.
Я сложила пальто и капор на скамеечке у стены, и Анабель провела меня в небольшую светлую комнату. Стены, потолок и чехлы на стульях тут были белыми. Единственное темное пятно – коричневый чемоданчик на столе, к которому меня подвели.
– Это не больно, – успокоила Анабель, достав из чемоданчика металлическую коробочку со шприцами.
Интересно, их тут стерилизуют?
Но не только это смущало в данной ситуации. Притворившись, что меня пугает длинная игла, я не торопилась закатывать рукав.
– Ваш доктор такой грубиян, – пролепетала жалобно.
– Не принимай на свой счет. Вечером привезли рабочего с угольного карьера. Сошел пласт породы, и беднягу завалило. Ноги раздробило, грудную клетку… Доктор всю ночь провел в операционной. Буквально по кусочкам собирал того человека.
– Зачем? В смысле, есть же целительская магия… Да?
– Есть, – улыбнулась Анабель. – Но прежде чем срастить кости, их нужно правильно собрать. Магии это не под силу. И не только это, иначе врачи были бы не нужны.
– А почему рабочего привезли сюда?
– У лечебницы государственная лицензия. Мы работаем не только на академию. Принимаем пациентов отовсюду. Это служит дополнительным источником дохода, а студенты-целители имеют возможность практиковаться на настоящих больных. Под присмотром специалистов, конечно.
– Доктор Грин – хороший специалист, да?
– Лучший, – глаза девушки вспыхнули неподдельным восторгом. – Так ты готова? Давай руку.
– Я… А почему он спросил, не с прорицательского ли я?
Да, вот оно! Именно этот вопрос меня смутил.
– Понимаешь… – Анабель замялась. – Студентам с прорицательского выдают специальные снадобья для погружения в транс. Расход препаратов сложно контролировать. Старшекурсники работают над индивидуальными пророчествами, иногда что-то не получается с первого раза… А некоторые добавляют эти препараты в спиртное. Для усиления эффекта. Согласно последнему распоряжению ректора, всех, кого уличат в подобном, отчисляют без возможности восстановления. Но тебе ведь нечего бояться? Алкоголь в академии не приветствуется, но ты совершеннолетняя, отделаешься предупреждением.
С моим-то счастьем? И пили мы у Сибил, а она-то как раз прорицательница. Контрабандную водку Сибил настаивала на травах, и та приобретала приятный привкус. А если не только в травах дело? Тогда Элизабет отчислят, лишив шансов завоевать Оливера и найти пропавших студентов, а я никогда не вернусь домой.
Я мысленно выругалась… и расплакалась.
Спасибо, Элси! Вот уж не думала, что моя героиня такая рева. Хотя, если в книге по моей милости у нее от одного обидного слова «слезы на глаза наворачивались», все закономерно.
– Что с тобой? – испугалась Анабель.
Не дожидаясь, когда мою вторую половинку отпустит, я поведала о своих страхах. Получилось в меру жалобно и убедительно. Я наивная, доверчивая, меня обмануть легко, гадостью напоить…
– Если бы ты могла, если бы… – я схватила девушку за руку и с мольбой заглянула в глаза.
– Прости, – она покачала головой. – У тебя направление от ректора, а такими анализами доктор Грин занимается лично.
Приехали. Человек, способный ночь напролет собирать пазлы из костей, выудит из крови Элси не только состав водки Сибил, но и все меню за последнюю неделю.
– Все кончено, – всхлипывали мы с Элси. – Исключат. С позором… Бедный папочка этого не переживет…
Папочка у Элизабет далеко не бедный, но ректор четко сказал, что в этот раз его деньги не помогут. Надо же быть таким принципиальным! И таким красавцем при этом.
– Не плачь, – Анабель легонько пожала мою ладонь. – Я придумаю что-нибудь.
– Правда? – я посмотрела на девушку. Слезы в моих глазах и бившее в окно солнце нарисовали нимб вокруг ее головы.
– Все мы совершаем ошибки, – изрекла она нравоучительно. – Главное – вовремя осознать их и больше не повторять.
– А как же… – я кивнула на коробочку со шприцами.
– Я выпила немного вина за ужином, – косясь на дверь, прошептала Анабель. – Для анализа этого хватит.
Хоть в чем-то реальность совпала с моими фантазиями: героине встретился добрый человек, готовый помочь в трудной ситуации.
– Куда теперь? – поинтересовался дожидавшийся меня на крыльце Норвуд.
Точно не к профессору Милс: никаких зачетов на пустой желудок.
– В столовую.
Я не мастер описывать местность и интерьеры. Я вообще так себе автор, но описания – мое самое слабое место. Обычно у меня получалось что-то вроде «уютная комната с окнами в сад» или «тесная полутемная каморка» – и понимайте как хотите. О столовой я писала, что она большая и при желании все студенты могли собраться там одновременно. Сложно представить, учитывая размеры академии и количество факультетов, однако, как говорит Мэйтин, написанного не изменить.
Столовая была огромна. Зал размерами с футбольное поле. Никаких перегородок – только поддерживающие крышу колонны. Столы всех форм и размеров. Десятки окошек-раздач. Нет, даже увидев воочию, я не смогу это описать.
Не зная, где присесть, я положилась на память Элизабет, и ноги привели меня в часть зала, которую я мысленно окрестила зеленой. Тут были зеленый пол, зеленые салфетки, постеленные поверх белоснежных скатертей на небольших круглых столиках, зеленые подушечки на плетеных стульях, а колонны обвивал зеленый плющ.
– Доброго дня, мисс, – девушка в кружевном передничке положила передо мной листочек-меню и застыла в ожидании заказа.
– Возьму и себе чего-нибудь, – Норвуд развернулся и направился в другую часть столовой.
– Но… – я с недоумением глядела то на его удаляющуюся спину, то на меню.
– Рысь не позволит девушке платить за себя.
– Мэйтин! – радостно вскрикнула я, увидев расположившегося на соседнем стуле бога, и тут же потупилась, заметив удивление в глазах разносчицы. Беззвучно зашевелила губами, создавая видимость внеплановой молитвы.
Что значит «не позволит девушке платить»? Разве питание студентов оплачивает не академия?
– Этого, – бог кивнул на меню, – академия не оплачивает. Цыплята на вертеле, суп с раковыми шейками – не слишком ли для бедных студентов? Поэтому бедные студенты едят вон там, – он махнул в сторону, куда ушел Рысь. – Сами идут к раздаче, получают миску супа и тарелку каши и усаживаются вон за те столы. Да-да, вон те длинные, на которые не хватило скатертей. Но Норвуд, как друг Элси, может присоединиться к ней в вип-зоне. Со своим супом.
Кто же платит за тот, что с раковыми шейками?
– Семьи состоятельных студентов. В академию при наличии дара принимаются молодые люди всех сословий, но ты же не думаешь, что тот же лорд Аштон позволит единственной дочери давиться пустой похлебкой в компании крестьянских детей или приютских выкормышей? Ты сделала Элси наследницей богатого дворянского рода. Другим повезло меньше.
Но почему Рысь в их числе? Я такого не писала!
– Давай посмотрим, – перед Мэйтином появилась знакомая книга. – Норвуд Эррол, вот он. Симпатичный парень. Каштановые волосы, карие