— Брат? — задумалась Клавдия.

— Двоюродный, — успокоил ее Игорь.

— Откуда так много старушек? — спросила Клавдия.

— Да на улице их сколько угодно. Подошел и попросил — дескать, муж ревнивый, не позовете ли Лину.

— Очень может быть.

— Ну, а у вас что?

— У нас новостей куча.

Клавдия подробно расписала события сегодняшнего дня. Только нападение хулиганов и отпор Ирины оставила за пределами своего повествования.

— Чернооков? — спросил Игорь. — Что-то я про этого подонка слышал.

— Да расстреляли его, — отмахнулась Клавдия.

— Да? Может быть. Нет, не помню. Значит, завтра пойдете в МГУ.

— Обязательно. Ирина такого аспиранта, как нам его описывают, не помнит. Найдем нескольких свидетелей, попробуем составить субъективный портрет. Да, Игорь, понимаю, законным путем все было бы проще. Но ты же сам видишь — дергается гаденыш. Не сидится ему спокойно, того и гляди заявится.

Игорь достал из-за пазухи вороненый «Макаров» и лихо передернул затвор.

— Ничего, пусть приходит.

— Он как раз ночью и может явиться, — сказала Клавдия. — У него же наверняка есть ключи. Не уснешь?

— Я днем отоспался. И потом, вы не заметили, я паркетину в прихожей выковырнул и под нее кожу подложил. Так заскрипит — соседи проснутся.

— А вдруг он на эту паркетину не наступит?

— Что я, одну, что ли, «заминировал»? Да я это так, на крайний случай… Не бойтесь, не усну. А вот с банком я вам, кажется, смогу помочь. Есть у меня один эксперт по этой части.

— Что ж ты раньше молчал? У меня два дела пылятся уже которую неделю.

— Да разве к вам сейчас так просто пробьешься? Такой автомат, эта наша Калашникова.

— Ничего-ничего, она девушка хороша. Очень хорошая.

— Да, еще из РЭУ звонили. Сказали, хозяйка вызывала электрика.

— О! Вот это уже совсем интересно. И что?

— Я сказал, пусть приходит. Никто не пришел.

— Ой, Игорек, давай я лучше с тобой тут переночую, а?

— Да бросьте, Клавдия Васильевна. Я же не мальчик.

Клавдия оставила Игоря не с легким сердцем, но потом решила, что будет каждый час ему звонить. Или лучше даже каждые полчаса.

Вышла во двор, привычно взглянула на табуны замерших машин, теперь они уже никуда не ехали, хотела было уже войти в свой подъезд, как вдруг замерла, словно наткнулась на стену.

«Как же я раньше-то не сообразила, — чуть не хлопнула себя по лбу Клавдия. — Ну, совсем умоталась! Машины! Конечно! Вот с этого и надо было начинать!»

Ход мыслей Клавдии был прост и точен. В прошлый вечер, когда они шли к Лине, Клавдия запомнила несколько номеров не знакомых ей машин. А вообще она назубок знала все номера автомобилей жильцов своего дома.

Наверняка преступник был на машине. Не собирался же он тащить краденое до станции метро пешком? Значит, надо было просто вспомнить все эти номера и попросить в ГИБДД, чтобы дали ей адреса и имена владельцев.

«Да что же я, честное слово! — все корила себя Клавдия, поднимаясь в квартиру, — о чем я думала? Сейчас же сяду и запишу эти номера. А потом позвоню Петухову. Ничего, он поздно ложится, пусть отдаст распоряжение своим ребятам. Может быть, к утру все и станет на свои места».

Но не успела она войти в квартиру, как выскочил Федор, глаза вытаращены, волосы взъерошены, и заорал сумасшедшим голосом:

— Только что звонили! Лина пришла в себя!

Улицы были пустынны, поэтому Федор выжимал из «Москвича» все, на что тот был способен.

— А нас к ней пустят? — тормошила мужа Дежкина.

— Пустят, пустят, — в который раз отвечал муж — Сам хирург сказал — можете с ней поговорить.

— А как она вообще?

— Положение стабилизировалось, — чужими словами отвечал Федор.

Клавдия до боли сжимала кулаки. Быстрее, быстрее.

Все ее расследование, все поиски и находки сейчас отступили куда-то на самый задний план. Главное, что Лина была жива! Жива! Кома продолжалась чуть больше суток. А это значило, что надежда еще есть. Слабая, но есть. Бывали, бывали чудеса. Если организм сильный, она выкарабкается. Клавдия еще погуляет у Лины на свадьбе. Все, теперь кавалера ей будет искать она, Дежкина, никому не доверит, даже самой Лине… То есть Лине в первую очередь и не доверит!

В больнице им выдали белые халаты. Вышел здоровенный человек с мягкими руками, хирург, и сказал:

— Это вы ее спасли.

Клавдия чуть не разревелась.

— Ну, пойдемте, два слова можете ей сказать.

— Да-да, — почему-то засуетилась Клавдия. Рядом с этим человеком-горой она чувствовала себя маленькой и неловкой.

«Боже мой, что я ей скажу?! Что говорят в таких случаях? Соболезнуют? Нет, это не годится. Радуются? Да вроде пока что рановато. Что же я ей скажу?»

Дверь открылась, и мысли все улетели. Осталась только бледная женщина на кровати, забинтованная так, что видно было одно лицо какое-то серое и почти безжизненное. Клавдия даже подумала в первый момент, что они перепутали палаты. Нет, это не Лина была.

Это было какое-то слабое ее подобие. Какой-то очень плохой снимок.

— Подойдите, не бойтесь. Возьмите ее за руку, — громко сказал хирург.

Клавдия вздрогнула. Шагнула к кровати.

Когда Лина лежала вся в крови со страшной открытой раной, Клавдия ничего не боялась. А теперь не могла дотронуться до маленькой, будто высохшей руки.

— Здравствуйте, Лина, — пробасил за ее спиной Федор.

И ресницы у Лины вдруг дрогнули.

Клавдия осторожно взяла ее руку и погладила.

— Лина…

Волконская открыла глаза.

Первую секунду смотрела испуганно, словно в чем-то перед Клавдией провинилась, а потом шевельнула губами.

— Что? — спросила Клавдия.

— Она не может говорить, — сказал хирург. — Связки повреждены.

— Все хорошо, Лина, теперь все будет хорошо, — сказала Клавдия.

Лина согласно прикрыла глаза.

— Ты поправишься, вот увидишь.

Лина снова закрыла глаза. И вдруг Клавдия почувствовала слабое пожатие Лининой руки.

«Все, я больше не могу. Еще секунда — и я зареву!»

Лина снова шевельнула губами, и на этот раз Клавдия услышала слабый звук, еле слышное шипение.

— Она что-то говорит, — растерянно обернулась Дежкина к хирургу. — Что? Что ты сказала, Лина?

Клавдия наклонилась к самым губам Лины и отчетливо услышала:

— Артур где?

«Бедная девочка! Она ничего не знает, — с ужасом подумала Клавдия. — Она ничего не помнит».

— Артура нет. Мы не можем его найти. — Клавдия сама удивилась своему почти циничному вранью. — Скажи, Лина, он есть на этих фотографиях?

Лина только взглянула на пачку и отрицательно качнула головой.

— А где его снимок? Ведь у тебя есть его снимок?

Да.

— Где? В книгах?

Нет.

— В шкафах?

Нет.

— В компьютере? — спросила на всякий случай Клавдия.

На этот раз Лина закрыла глаза — да.

— Где вы с ним познакомились, Лина? Скажи, нам легче будет его найти. В МГУ?

Лина смотрела на Клавдию. Но не видела ее. Взгляд ее застыл, стал бессмысленным.

— Лина, — сжала Клавдия ее руку.

Лина не отвечала.

— Доктор, — снова обернулась Клавдия к хирургу.

— Все, — сказал тот, подойдя. — На первый раз все. И так уж… Завтра приходите, завтра. Я позвоню.