– Работать хочу! Бригадир к тебе за метлой послал. – Объяснил Мальцев.
– Вон там метла! – Хосе показал в угол, где стояли лопаты, вёдра и мётлы.
Появился Григорио. Он оказался ростом ниже, чем Мальцев да ещё и с «животиком».
– И так, Мачадо, начинаешь наводить порядок в гараже. Тщательно, не скаля зубы, не простаивая. Метёшь, метёшь и в мешок. Метёшь, метёшь и в мешок. Мусор в мешок! Ты меня понял?
– Да! – сказал Мальцев.
Он снял с себя самый дешевый костюм и мятую шляпу и надел брюки и пиджак, в которых приехал в Аргентину.
«Быков Иван Терентьевич меня бы похвалил! За то, что не выкинул старую одежду! За сообразительность и практическую смекалку». – Подумал он.
Мастерская походила на свалку. Повсюду валялись грязная ветошь, болты, гайки. Лужицы разлитого масла матово блестели на каждом шагу. Под потолком – гирлянды толстой паутины. Окна не пропускали солнечный свет из-за слоя грязи на них.
День был холодный. Мальцев в рубашке и пиджаке чувствовал себя зябко. Чтобы согреться, он принялся быстро махать метлой, собирать мусор в мешок, а грязную ветошь в другой мешок.
– Слышь, новенький? Остановись! – перед Александром стоял Хосе.
– Что случилось?
– Обед уже! Ты морфарить будешь?
– Морфарить? Конечно! – ответил Александр.
«Хорошо, что уже много слов из люнфардо знаю? А так бы и не понял, что он от меня хочет». -с удовлетворением подумал Мальцев и спросил:
– А вы где морфарите?
– Кто как… Я, Нико Родригес и Хорхе Амеретти заказываем еду в ближайшем кафе. Нам её приносят прямо сюда. Ну, а остальные уходят домой обедать, потому что живут недалеко. Так для тебя, что заказать? Сейчас пивэ (мальчишка) – посыльный из кафе придёт.
– Заказывай, как для себя! – ответил Мальцев.
Они вчетвером устроились на обшарпанных грязнющих табуретках за верстаком в мастерской. Родригес закрыл даже все ворота.
– Знобит чего-то меня. Холодно. – Объяснил он и потёр пальцами свой покрасневший большой мясистый нос.
Хосе и Мальцев ели бутерброды с миланесами. Запивали содовой из графина, который тоже был доставлен из ресторана.
Николяс медленно и тщательно жевал кусок пиццы… И молчал. Зато Хосе успевал и быстро есть, и говорить. За тридцать минут Мальцев уже знал, что Хосе живёт в пригороде с родителями, что он холост и жениться не думает. Ему было двадцать три года, и он уже почти два работает в этой мастерской.
– Хосе, а как твоя фамилия? – поинтересовался Александр.
– Верон. А что?
– А почему говорят дырявый?
– «Дырявый» – это прозвище. Это потому, что у меня карманы дырявые. Как зарплату получу, кладу деньги в карман. Прихожу домой, а их уже и нету! Карманы дырявые! Ха-ха-ха! – громко стал смеяться Хосе.
– «Дырявый» – это потому, что в твоей голове секретов не держится. Болтаешь и болтаешь… Язык, как метла! Голова – с дыркой! Вот и «Дырявый». – С мрачным видом возразил Родригес и встал. – Пойду я сиесту посплю.
– А я тоже составлю тебе компанию! – наконец произнёс свою первую фразу Хорхе Амеретти, молодой крепыш с румянцем на щеках, тоже, наверное ровесник Мальцева.
Он сам съел две дюжины эмпанад с мясом, которые Александру напоминали русские пирожки. Амеретти пригладил свои кудрявые волосы цвета спелого каштана.
– Ах! – зевнул он, и красивые брови у него изогнулись, а глаза стали ещё более круглыми.
– Пошёл я. – Тихо произнёс Хорхе.
Николяс улегся на куче ветоши, лежавшей в дальнем углу, и сразу же заснул. Хорхе растянулся на длинной деревянной лавке. А Мальцев принялся расспрашивать «Дырявого» о работе в автомастерской. Тот отвечал охотно, рассказывал с юморком. Когда, в два часа, обеденный перерыв закончился, Александр знал уже достаточно, чтобы сделать выводы. Ему только не хватало деталей.
– Хосе, ты чем ты сегодня после работы занимаешься? – поинтересовался Мальцев.
– Как чем? Сяду на трамвайчик и поеду домой, к мамке, спать. Денег у меня нет. Я же «Дырявый»! Ха-ха-ха.
– А как насчёт того, чтобы винца выпить? Я угощаю! – предложил Александр.
– Если ты угощаешь, то я не против! Только я винцо не пью. Я специалист по пивку! – заинтересовано ответил Хосе.
– Так давай пивка и попьём! – согласился Мальцев.
Около трёх часов послышался визг тормозов. На площадку въехал красный новенький «Альфа Ромео». Мальцев даже замер от восторга, увидев это чудо.
Из автомобиля вышел высокий изящный красавчик лет двадцати пяти, одетый в сиреневый костюм с галстуком бабочкой.
«Где-то я уже видел это смазливую физиономию? Короткая стрижка с чётко выделенным пробором, изящные усики, правильный нос… Где? Где?» – мучался Александр.
«Одеколон «Аткинсон»! Точно! Там же на этикетке точно же такой тип изображён! Неужели в жизни бывают такие красивые мужики?» – Мальцев даже бросил размахивать метлой, чтобы лучше рассмотреть приехавшего.
– Сеньор Жан, добрый день! Добрый день! – выскочил из своей вонючей конторки бригадир и бросился к смазливому типу.
– Здравствуй, Григорио! Как у нас сегодня дела? – усталым голосом произнёс красавчик.
– Слава Господину нашему, всё хорошо? Всё хорошо! – угодливо кланялся бригадир.
– А авто сенатора Акосты? Он мне уже звонил. Я ему пообещал, что в 18. 00 он сможет его забрать. Сделаешь?
– Конечно, сеньор Жан! Сделаем! – семенил за высоким красавцем бригадир.
Красавчик своим ключом отпер дверь, которая располагалась, напротив конторки Григорио, и они вошли в другое помещение. Мальцев уже ничего не мог слышать.
– Думаю, что этот смазливый Жан есть хозяин этой мастерской. – решил Александр.
Минут через тридцать Григорио появился на площадке с гаечными ключами в руках. На нём был чистый, но старый комбинезон. Бригадир ловко спрыгнул в яму, где стоял «Шевроле» белого цвета.
– Ты опять сопли жуёшь! Давно должно быть готово! В шесть часов придут забирать, а ты всё ковыряешься. – Начал он кричать на худенького паренька, который что-то крутил в переднем мосту «Шевроле».
Мальцев стал собирать грязную ветошь, разбросанную по всей мастерской и складывать её в отдельный мешок.
Из ямы, кряхтя, вылез бригадир. Хотел что-то сказать Александру. Но тут появился красавчик в сиреневом костюме. Он направлялся к своему «Альфа Ромео», очевидно собираясь уезжать.
– Сеньор, Жан! Сеньор, Жан! – кинулся к нему бригадир.
– Чего тебе! – остановился тот.
– Сеньор, Жан! «Шевроле» сенатора Акосты готов. Я проверил, можно хоть сейчас забирать. – выпалил Григорио.
– Очень хорошо! Очень хо… А это, что за человек? – Жан ткнул указательным пальцем в Мальцева.
– Это новенький! Первый день работает. Убирает… – осклабился бригадир.
– Ну пусть убирает! Ты сам решай. – Равнодушно махнул рукой красавчик и сел в свой шикарный автомобиль.
Взревел мощный двигатель, и «Альфа Ромео» рванув с места, на высокой скорости, выскочил на улицу.
«Придурок! Кто так ездит? Сцепление угробит быстро, а двигатель сам «умрёт». Чтобы такой скорости выезжать на улицу, нужно быть безмозглым идиотом!» – Мальцев пожал плечами.
Кафе находилось в людном месте на проспекте Бельграно. Мальцев заказал две кружки пива.
– Что будем есть? Какую-нибудь пикаду попросить? – спросил он у Хосе.
– Не-е-е, Паблито, я пиво