Мы решили взобраться на самый верх, где из залитой бетоном площадки торчал ржавый огрызок спиленной когда-то антенны. Встали чуть ниже вершины, так, чтобы пули летели в склон, Шурик устроил огневой рубеж, отмерив условные двадцать, тридцать, сорок и пятьдесят метров. Воткнув в землю палки, позаимствованные из стены ближайшей огневой точки, он натянул мишень из бумаги.
- Короче, - сказал он, указывая на мишень, - выстрелишь по два раза с каждой дистанции. Но для начала, на, потренируйся.
Он протянул мне два патрона, точнее, просто стреляные гильзы набитые прессованной бумагой.
- И что с ними делать? - спросил я, скептически оглядывая его поделки.
- Заряжаешь, закрываешь, взводишь курки, наводишь, стреляешь, потом разряжаешь и всё по новой, и не думай, это не моя прихоть, это тебе действительно нужно.
Я спорить не стал, так уж получилось, что в военном деле он лучше меня разбирается, стоит слушать. Я повторил всё, что он говорил, потом ещё и ещё. Получалось поначалу плохо, два раза даже ронял патроны на землю, через раз пытался выстрелить, забыв взвести курки. Примерно после двадцатого повторения, когда я уже ощутимо вспотел, руки начали прочно запоминать нехитрую комбинацию движений, перезарядка занимала всё меньше времени, как и изготовка к стрельбе. Через полчаса Шурик, видя, что руки мои привыкли к оружию, махнул рукой.
- Вот, примерно, так. Скорость тебе нужна, я, с винтовкой, могу позволить себе целиться долго, враг мой далеко и, скорее всего, меня не видит, а твой враг будет на расстоянии вытянутой руки, попасть из дробовика несложно, нужно только успеть выстрелить. Давай теперь попробуем по-настоящему. Встань на рубеж, стреляй в мишень, потом шаг в сторону и снова, отходишь на следующий, перезаряжая в процессе, повторяешь номер.
Так я и сделал, первый выстрел был картечью. Звук снова больно ударил по ушам, вызывая рефлекторное желание оглядеться, не увидел ли кто. В мишень я попал, она всколыхнулась, а в самом центре появилась дыра, в которую пролез бы кулак. Приставной шаг в сторону и снова выстрел, попутно разобрался, какой спусковой крючок за какой ствол отвечает. Перезарядить, благодаря нехитрой тренировке, получилось быстро, отойдя ещё на десять метров, я снова вскинул ружьё и точно так же выстрелил ещё два раза. Закончив стрельбу на предельной дистанции, при этом ни разу не промахнувшись, я вопросительно взглянул на друга.
- Что могу сказать, - начал он, разглядывая клочья, оставшиеся от мишени, голос звучал, словно через подушку, - стреляешь ты неплохо, для первого раза, понятно, да и ружьё, в целом, неплохое, я худшего ждал. Давай теперь ещё кое-что попробуем.
"Кое-чем" оказалась стрельба из положения лёжа и с колена, теперь уже мишенями выступили найденный здесь же консервные банки, видимо, от солдатских сухпайков. В них я тоже попал. Пулей и картечью. Удовлетворившись результатом, Шурик объявил об окончании стрельб.
- Ждём неделю, берёшь патроны и всё прочее, звонишь мне и идём.
Глава вторая
Утром восьмого дня я набрал его номер. На расстеленном полотенце лежало всё, что я приготовил для похода. Ружьё, пятьдесят патронов, из которых десять пулевых, тридцать с восьмимиллиметровой картечью и десять с дробью 0000. Фляга для воды на литр с чем-то, сухпаёк на пару дней, куда входили консервы, галеты и шоколад. Отдельно положил баночку с солью. Кружка из нержавейки. Сумочка с мылом, щёткой, зубной пастой, и пакетиком одноразовых станков. Шурик советовал опасную бритву заиметь, я её купил, но бриться ей пока не научился, обойдусь такими. Ещё медикаменты, куда входили обезболивающие, антибиотики, желудочные, флакон хлоргексидина, бинты, лейкопластырь и йод. Сбоку положил тот самый нож "Сталкер", небольшой бинокль, фонарь, запасные батарейки. Была у нас мысль взять рации, но пока решили обойтись без них. У двери ждали армейские ботинки с тканевыми вставками по бокам и толстой подошвой.
Всё это я, ещё раз оглядев, начал складывать в спортивный рюкзак чёрного цвета и синими полосами. Нож и флягу закрепил на поясе, лёгкий тканевый патронташ я пришил с внутренней стороны спортивной куртки, двенадцать пластиковых цилиндров уже заняли своё место, немного тянет, но в целом терпимо.
Шурик появился так быстро, словно дежурил у меня под окном. На нём был камуфляж "Горка", берцы, вроде моих, за спиной висел рюкзак, куда объёмнее моего, а в руках длинный чехол с известным содержимым.
- Готов? - спросил он коротко, видно было, что нервничает.
- К чему? Знать бы, куда и на что идём?
- Вот и узнаем, что там, как, и гласное, что можно с этого поиметь.
Я его оптимизма не разделял, но сходить было нужно. Просто пойти и сообщить властям о находке было как-то глупо. Выслушают, проверят, дадут подписать бумагу о неразглашении, а потом поблагодарят и отправят домой. Даже не заплатят. Нет, Шурик прав, сперва сами всё разведаем, а потом выводы будем делать.
Напоследок, оба глянули в зеркало. Вчера оба подстриглись налысо, теперь выглядели, как братья близнецы, с той только разницей, что он худой и смуглый, а я, наоборот, упитанный блондин, широкий в кости и крепкий. Рыхловат, правда, спортом, что ли, заняться, работа грузчиком хорошей фигуре отчего-то не способствовала.
К месту высадки доехали на автобусе, смотрели на нас с подозрением, очень уж характерный чехол был в руках моего товарища, а здесь явно не охотничьи угодья. Но ничего ужасного не случилось. Мы вылезли на остановке, имеющей вид жестяного навеса в чистом поле, и направились к пологому холму, который можно было бы назвать горой, но очень уж закруглённые формы она имела. Наша цель выглядела, как небольшая выемка в камне, глубиной в два метра и примерно такой же ширины, располагавшаяся почти на самой вершине.
Доковыляли туда мы минут за сорок, спрыгнув в яму, Шурик достал из чехла винтовку, а из кармана обойму с патронами. Отвёл затвор назад, вставил обойму, после чего пальцем вдавил патроны внутрь. Затвор закрылся, издав при этом сочный щелчок, ремень повис через плечо, а Шурик пристально посмотрел на меня.
- Пошли?
- Пошли, - сухо ответил я.
Мы обнялись, после чего он, зачем-то набрав в грудь воздуха, словно нырял под воду, начал медленно входить в каменную стену спиной вперёд. Входил туда и я, отдельно я пройти не мог, а вместе с ним легко. Мы на миг оказались в темноте, после чего нас, судя по ощущениям, выплюнуло с другой стороны. Выдохнув и расцепившись, мы осмотрелись. Я был здесь второй раз, он - третий или четвёртый. Вот только