Лямин шёл по асфальтовой тропинке в парке над рекой, делая вид, что прогуливается, рассматривая нечастых прохожих, идущих навстречу. Всё было просто. Видишь у встречного лицо – гуляй дальше, жди. Лицо его настоящего работодателя всегда бывало чем-нибудь закрыто: капюшоном, лыжной маской, один раз даже забинтовано до самых глаз. Порой там, где они встречались, каждый раз будто бы случайно, было так темно, что удавалось различить только силуэт. В этот раз работодатель мимикрировал в политического активиста: мешковатый камуфляж, лицо спрятано за балаклавой, бандана со знаком «Анархия», за плечом – плакат на увесистом древке. Лямин оценил профессиональное владение чёрным юмором.
– Контейнер! – негромко приказал «активист».
Лямин осторожно протянул свою ношу. Работодатель взвесил её на руке.
– Девять месяцев и шесть дней.
– Почему так мало, Жнец? – осторожно спросил Лямин.
Имя было еще одним, и не последним, неизвестным в его работодателе. Хорошо хотя бы, что он объяснил, как к нему можно обращаться, в качестве премии за один особенно удачный сбор.
– Обычная ставка – «активист» пожал плечами – А что бы ты хотел?
– Да я чуть не замёрз там, в этой пещере! И чуть не утонул! И сейчас температура под тридцать девять! Вот схватит меня ревматизм, и что я
