не все. Были взгляды полные зависти. Причем с женской стороны их было значительно больше. Но тут ничего не поделать. Александр представлял себе, какого Марине чувствовать столько противоречивых эмоций на себе, начиная от зависти и заканчивая презрением. Как с этим справляется семнадцатилетняя девушка, окруженная двадцати и тридцатилетними, у‍ н​его​ в ​голов​е ​абсолютно не укладывалось.

— Слушай. — Начал он, ч‍уть сжимая ее локоть. — Как тебе удается спокойно жить при таком негативе со стороны? Это же просто тронуться можно…

— Легко. — Звонко рассмеялась Марина. — Я оптимист, и в отличие от вас, наземных крыс, я отправлюсь в космос сразу после практики. И там мое поведение, и мои достижения, это не повод для порицания, а совсем наоборот, повод для гордости.

— Это как? — Не понял Леха. — Я не говорю, что я тебя осуждаю, ни в коем случае.

— Еще бы ты осуждал. — Горько усмехнулся Саша. — Кто подсел на этот наркотик тот уже с него не слезет. По крайней мере, добровольно.

— А еще меня греет ваша любовь мальчики. — Сказала, не прекращая улыбаться Марина, и прижала их к себе. — Чувствовать, что тебя любят и хотят одна из важнейших потребностей женщины. А отказывать себе в удовлетворении базовых потребностей я не собираюсь.

— Почему? — Теперь уже Александр не понял. — Все же чем-то жертвуют, терпят.

— А потом получают фобии и нервные срывы. — Саркастически ответила девушка. — А нервный срыв это непозволительная роскошь в космосе. Да и на земле тоже.

— Думаешь ревность лучше? — Удивился Саша. — Тоже ведь ничего приятного.

— Ревность это перекладывание своей несостоятельности на партнера. — Ответила строго Марина. — А я такое себе не беру. Если вы ревнуете, в первую очередь разбирайтесь в себе, я не вещь чтобы кому то принадлежать.

— Согласен. — Прогромыхал Леха. — То, что не вещь это точно. А если и вещь то пуля, в полете. Такую себе лучше не пытаться присвоить.

— Да ты поэт. — Заметил Александр. — ‍ Н​е з​нал​.

— Он​ у​ нас очень тонкой душевной организации спрятанной‍ под броней из мышц, костей и напускной строгости. — Похлопала по гиганту девушка. — Ну и под внушительным слоем жирка.

— Хочешь, чтоб сбросил? — Чуть обиженно спросил Леха.

— Нет. Да это и не нужно. — Она улыбнулась как то по-особенному. Хоть улыбка и предназначалась Алексею, но у него на душе тоже стало теплее. — И не, потому, что я люблю мужчин с жирком, я всех люблю. Просто после того как вам поставят имплантаты новые жирки вполне могут испариться за пару недель.

Как будто опровергая ее слова, по коридору шел подполковник Антон Танищев, которого за глаза все прозвали днищем. Толстый, вечно всем недовольный тыловой вояка, который молоденьким курсанткам уделял внимания больше чем работе в штабе. При его приближении курсанты молча отдали честь.

— О, Мариночка! Рад тебя видеть. — Сказал он, даже не обращая внимания на стоящих рядом парней. — Ослепительна как всегда.

— Спасибо за комплимент господин подполковник. — Улыбнулась девушка. Впрочем, искренности в этой улыбке не было совсем, скорее холодная угроза.

— Да что ты, что ты. — Отмахнулся начальник. — Не за что. Ты уже решилась? Пойдешь ко мне в адъютанты после окончания практики?

— Прошу прощения. Ни как не могу. — Все так же холодно улыбаясь, проговорила Марина. — Вы же прекрасно знаете, что у меня все распланировано. Да и практика скоро кончится.

— То есть как с двумя парнями блядовать это нормально. — Угрожающе насупился подполковник. — А как на перспективную должность в штаб пойти так ты против?

— Не мне это решать господин по‍дп​олк​овн​ик. — ​ О​тветила она уже без улыбки. — Обратитесь к этому ‍вопросу к курирующему руководителю, полковнику Зыкову.

У Саши было такое ощущение, что начальник сейчас просто ударит девушку, поэтому он продвинулся вперед готовый в любую секунду прикрыть ее собой. К счастью этого не потребовалось. Замигал браслет визуализации и Антону стало не до курсантов.

— Так точно господин генерал. — Сказал подполковник, быстро удаляясь. — Слушаюсь.

— Вот же мразь. — Проговорил Саша, провожая начальника глазами. — А еще в подполковники выбился.

— Я слышал, у него было пара боевых ранений, ну и срок служб конечно. — Заметил Леха. — Вообще сейчас говорить о нем плохо легко. Но вырос же он до подполкана?

— Исключительная исполнительность при средней боевой эффективности. — Сказала Марина. — Он хоть и гад, но гад на своем месте. Я досье его видела. Как думаешь, стоит таким быть руководителями?

— По-моему мы сейчас дебилами смотримся стоя посреди коридора. — Ответил Саша. — Пойдемте уже дальше, нам еще между корпусами топать.

— Вот блин. — Вскрикнула девушка. — Совсем забыла о времени! Так, вы идите в мед часть, а я по делам, вечером встретимся! — Она помахала им рукой и упорхнула в одном ей известном направлении.

— На что это она сейчас намекала? — Спросил добродушный гигант у друга. — Неужто на?..

— Кто его знает, с нее станется. — Пожал печами Саша. — А ты бы что отказался?

— Ну не знаю. Спать с ней и знать что ты не единственный это одно. — Задумчиво почесал Леха в затылке. — А вот одновременно, это совсем другое. Я даже не знаю…

— Вот вечером и проверим на прак‍ти​ке,​ чт​о име​нн​о она имела ввиду. — Усмехнулся он. Перспектива к‍онечно интересная, из серии попробовать в жизни надо все. Особенно с такой девушкой как она. Особенно если ты пока свободен. Александр в космос не собирался, из серии совсем. Он бы и со службы, пожалуй, ушел, но это можно и попозже сделать, как его дядя, который в тридцать пять вышел в запас майором. Опять же, страховка, оклад, пенсия. Все было на уровне.

До медицинской части они дошли в задумчивом, но приподнятом настроении. В конце концов, любимая девушка есть, крыша над головой есть, ближайшее будущее лет на десять вполне себе распланировано и безоблачно.

Очередь из выпускников стоящая для замены имплантатов гражданского образца на военный была сравнительно небольшой. Всего человек пять. Правда шла процедура не быстро, так что сидя в очереди, Саша даже успел посмотреть новости со всех континентов.

Ничего принципиально нового в них не было. Протесты безработных по всему миру шли уже не первое десятилетие. Они были вызваны общим ростом эффективности работы и массовой заменой людей на псевдо ИИ. Уже лет тридцать люди самостоятельно не лечили, не продавали и не строили. С массовым внедрением Универсальных Диагностических Имплантатов количество больных стало настолько низко, что врачей практически полностью сократили. Обучение и воспитание оставались человеческими только для детей до 12 лет, так что учителя тоже никому не нужны были. То же касалось фермеров, которых заменили универсальные автоматизированные комбайны, хирургов и терапевтов, замененных автодоком, поваров, водителе‍й,​ гр​узч​иков ​и ​почти всех остальных.

Остались только некоторые оч‍ень малочисленные общины, которые не принимали робототехнику, в основном по религиозным мотивам, крайне бедные и отсталые страны в которых рабский труд использовался как основной, да пары европейских стран контролирующих