деятельность своих граждан от и до.

Так что народ хоть и не голодал, но бунтовал. Мегакорпорации становились все более мега, а у простых граждан появлялось все больше поводов для недовольства. Вот и сейчас во многих странах было практически революционное настроение. Массовые демонстрации и беспорядки были почти по всему миру.

И именно из-за них у военных всегда будет работа. Россия принимала участие в подавлении восстаний по всему третьему миру. Страна наемников и космических кораблей. А еще работа всегда будет у ученых, хотя нет у Ученых. С большой буквы.

— Следующий! — Сказала сестра, выглядывая из кабинета. Саша закрыл новостные ресурсы и послушно вошел внутрь. — Ложись на кушетку, на правый бок, правую руку под голову, левую вдоль тела. — Дождавшись пока он выполнит все распоряжения, девушка нажала несколько невидимых для него клавиш, и с потолка спустился автодок. Белый цилиндр, напичканный оборудованием и инструментами, висел на одной подвижной «ноге» прикрепленной к потолку.

Девушка села на стул и откинувшись на спинке, погрузилась в виртуальность. Не понятно, что она там делала, но через несколько минут дыхание ее участилось, а щеки порозовели. Автодок гудя, поставил на шею Саши несколько колб и закачал в них воздух, создавая избыточное давление, уравнов‍еш​ива​юще​е дав​ле​ние крови в артерии, к которой был прикреплен имп‍лантат. Затем манипуляторы вывернули его из шеи.

— Ауч! — Вскрикнул он от внезапной боли. Интерфейс перед глазами мгновенно погас. Медсестра, притихла в своем кресле, затем открыла глаза и посмотрела на Сашу. Мгновенно понимая, что что-то не так, он попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, что происходит с его шеей, но на висок с силой надавил один из манипуляторов автодока.

— Ты чего не спишь? — Удивилась молодая женщина. Глаза ее расширились, а затем, поняв ситуацию, она подскочила к кушетке. — Остановить операцию!

— В запросе отказано, необходимо завершение операции и стабилизация пациента. — Ответил приятным женским голосом автодок.

— Выслать сообщение об ошибке в тех службу!

— Отказано, Диагностика ошибок не обнаружила.

— Черт. Лежи парень спокойно, не дергайся, все нормально будет.

— Что тут происходит? — Спросил, заглядывая в кабинет Леха.

— Выйдите немедленно! — Крикнула на него сестра, закрывая дверь. — Профессор Агросов? Простите, что отвлекаю это Оля из ВВУ, я у вас практику проходила. Да. Спасибо. У меня ЧП. Да. Автодок свихнулся, не вколол снотворное и обезболивающее, а сейчас. Да, заявку в тех поддержку отправила они уже едут. Да, сейчас проверю. Ох, мама. Да. Извините, приезжайте поскорее я в первом медицинском боке. Парень, как тебя зовут?

— Александр. — С трудом выговорил он. Присоска сильно давила на гортань.

— Саша, слушай меня внимательно. — Проговорила отчетливо сестра, вставая рядом с кушеткой на колени, так чтобы их лица были на одном уровне. — Все будет хо‍ро​шо,​ не​ разг​ов​аривай. И пожалуйста, только не отключайся. — Не ‍разговаривать было легко, а вот не отключаться было проблематично. Слабость наваливалась на все тело, он постепенно перестал чувствовать ноги, потом живот и поясницу, потом руки. Проваливаясь забытые, он как в тумане слышал голос медсестры, которая все продолжала причитать. А потом свет окончательно померк.

Он не потерял сознание. Просто оно переместилось в темноту. В какую-то не понятную область, в которой ничего не было. Он мог бы сравнить ее с космосом, но в космосе были звезды, и не было звуков. Здесь же все шумело, стучало, шуршало. Было такое ощущение, что он лежит в темном подвале полном труб.

Из темноты доносились голоса. Звук превращался в цвет, наполняя темноту потоками. Они медленно текли как реки, их можно было практически почувствовать своими собственными руками. И он погружал в эти потоки звуков свои пальцы, зачерпывал мелодию горстями.

— Галлюцинации. — Проговорил Саша, и понял, что его голос в звук не превращается. Он вообще как будто не идет из его рта. — Значит, я вижу то, что слышу, но то, что я говорю, я не вижу, потому что я не слышу, а думаю. Черт, слишком сложно.

Волны звуков накрывали его с головой, и он будто тонул в цветном океане. Резкая боль в шее была первым что он почувствовал, она растеклась ниже по позвоночнику, он наконец понял что до этого момента не чувствовал своего тела. Теперь же красный звук, к которому он прикасался, был холодным, а синий, теплым. Истинный сюрреализм.

Яркий одинокий луч света, истинного, настоящего, появился в этом царстве ‍зв​уко​в, ​но ка​к ​бы Саша не поворачивался, он не мог найти источни‍к, он все время ускользал, оставаясь чуть сзади. Пытаясь рассмотреть в этом луче, что либо, он рефлекторно потянулся к нему рукой.

Свет обжег, но не оставил следов. И Саша с удивлением осознал, что этот свет идет из него самого из его шеи. Постепенно луч расширялся. Вот светлая трещина пробежала по его рукам, свет буквально лучился изнутри. С каждой секундой количество трещин росло, они расширялись пока все его тело не начало светиться.

Он снова ничего не видел, но теперь из-за того что яркий свет окружал его со всех сторон. Постепенно привыкая к освещению, он понял, что находится внутри сферы. Не то кокон, не то пузырь, с постепенно бледнеющими стенками. А за стенками находится все та же чернота.

С каждой секундой пленка кокона бледнела, но когда уже начало казаться что она совсем лопнет, Саша увидел бегущие по ней волны. Приблизившись вплотную и приглядевшись, он понял, что это не волны, это бегущие строчки кода. Огромное количество обрабатываемой информации представленной в буквенно-цифровом выражении.

Он яростно всматривался в символы, тщетно пытаясь понять хоть что-то. Но они были абсолютно необъяснимы и пролетали с такой скоростью, что он просто физически не успевал их читать. Казалось, что прошло несколько часов, и Александр осознал, что сфера сужается. Потоки становились все более сжатыми, концентрированными, летели все быстрее, пока не слились в однородный серый цвет.

Границы сферы все сужались, оставляя все меньше места внутри. Чтобы не касаться стенок он вначале пригну‍лс​я, ​а п​отом ​и ​вовсе сжался, калачиком прижав колени к груди и н‍аклонив голову. Это ненадолго помогло, но стенки все равно сжались к центру. Они плотной полупрозрачной серой пленкой покрыли его тело.

Саша боялся что задохнется, но тело его продолжало спокойно дышать, хотя и было сдавлено под огромным давлением. В один миг сфера еще сжалась, но прошла сквозь тело, окружая только его голову. А затем наступила полная темнота. Ни звуков. Ни света. Ни боли. Ничего. Он потерял счет времени и потерялся сам в этой пустоте, медленно проваливаясь в истинное ничто, в забытье.

Он проснулся от яркого солнца бьющего прямо в глаза. Заслонившись ладонью от лучей света, Саша приоткрыл веки. Сюрреализм продолжался. Казалось, изменился сам принцип его зрения. Небо было не голубым, а зеленоватым,