Мужество, сила, выносливость.
Тон письма был фамильярным. И последние слова Махмуду были знакомы. Видимо, отправитель хорошо его знал. За тобой следят. Махмуд отмахнулся от письма. Посмеялся. Решил, что друзья решили так над ним подшутить. Скоро придет новое письмо в стиле «Повёлся!».
Его новые друзья часто подтрунивали над его прошлым. Но никто так и не признался в розыгрыше. И Махмуд встревожился. Он начал чаще оглядываться. Просто на всякий случай. Осторожность никогда не помешает.
И в первый же вечер он увидел нечто подозрительное. Обычный «Вольво V70» серого цвета под неработающим фонарем перед его домом в Лутхагене. И парой дней позже та же машина стояла перед спортзалом, где Махмуд играл в баскетбол. Он запомнил номер. И вскоре машина стала попадаться ему повсюду. Совпадение? Вряд ли. Махмуд поежился. Он повернулся к компьютеру и открыл новое сообщение. Может, теперь шутник раскроет себя?
Снова письмо на шведском.
Шаммош,
я свяжусь с тобой в Брюсселе. Нам надо поговорить.
Мужество, сила, выносливость.
Махмуд занервничал. Hо откуда этому человеку известно, что он собирается в Брюссель? Только научный руководитель Шаммоша знал, что он принял приглашение выступить на конференции, которую устраивает Международная кризисная группа в четверг.
По коже у него побежали мурашки. Под ложечкой сосало. Может, это все-таки шутка? А серый «Вольво» – плод воображения? Но все равно у него было ощущение, что за ним следят. Почему?
Может, стоит подождать и посмотреть, свяжется с ним кто-то в Брюсселе или нет. Но, прежде чем пойти домой, нужно написать письмо, которое давно пора было написать, и наладить испорченные отношения.
Клара Вальден появилась в его жизни внезапно. Однажды она просто оказалась там, обнимающая его шею руками и с головой на его плече. У Махмуда был тяжелый период в жизни. Он ощущал пустоту и отчаяние, не мог спать и был бесконечно одинок. И однажды она постучалась в дверь его холодной пустой комнатки с минимумом мебели.
– Я видела тебя на лекциях, – сказала она. – Ты единственный, кто выглядит более одиноким, чем я себя чувствую. И я пошла за тобой. Безумие, да?
Она вошла в его квартиру и его жизнь и положила свое одиночество рядом с его. И Махмуд позволил ей. Позволил своему одиночеству лежать рядом с ее, пока они не стали одним целым. Это было освобождение. Им не нужно было разговаривать. Им достаточно было лежать на его спартанском матрасе на полу или на узкой жесткой кровати Клары в Ракарбергет под скрипучие звуки соула с граммофонных пластинок, купленных на барахолке.
Махмуд вспоминал те времена почти каждый день. Вспоминал, как они старались не дышать, чтобы не порвать ту тонкую оболочку, которая их окружала, вспоминал, как их сердца бились в унисон с ритмом песни Принца Филиппа Майклса «Я так счастлив».
Но с самого начала он знал, что ничего у них не получится. Потому что внутри него было что-то, что противилось их союзу. Он держал это в тайне от Клары, в самом дальнем уголке своего сердца. И когда Клару приняли в Лондонскую школу экономики, они поклялись, что они будут встречаться на расстоянии, потому что расстояние не имеет никакого значения для столь сильных чувств, как у них. Но глубоко внутри Махмуд знал, что это конец.
Внутри него горел огонь, который он столько времени пытался погасить. Он никогда не забудет глаз Клары, когда они прощались в Арланде, и он шептал заученные наизусть слова. Что им нужно взять паузу. Что они не должны мешать карьере друг друга. Что это не конец, а новая возможность. И прочие глупости. Клара ничего не сказала. Ни слова. Но она смотрела на него не отрываясь. И когда он закончил, точнее, когда язык перестал его слушаться, в ее глазах не было ни следа от нежности и любви. Она смотрела на него с отвращением. У Махмуда на глазах выступили слезы. Клара подняла сумки и пошла к стойке регистрации. Она не обернулась. Это было три года назад. С тех пор они ни разу не разговаривали.
Махмуд наклонился над клавиатурой. Открыл новое письмо. Он только и думал, что о встрече с Кларой с тех пор, как получил приглашение в Брюссель. Но не мог набраться смелости и написать ей.
«Давай же, – приказал он себе. – Соберись».
Полчаса у него ушло на то, чтобы написать сообщение длиной в пять строчек. Еще четверть часа он потратил на то, чтобы убрать все двусмысленные места и все намеки на отчаяние и прошлое, которое их связывало. Наконец, собравшись с духом, он нажал на иконку «Отправить».
Первое, что он увидел, выйдя из здания факультета, это серую «Вольво» на парковке у реки. Отстегивая велосипед, он услышал, как водитель серой «Вольво» завел мотор и включил фары. Фары осветили реку. Махмуду стало страшно. По-настоящему страшно.
8 декабря 2013 года
Шхер Святой Анны
Наступившая тишина оглушала громче, чем выстрелы из дробовика, сделанные секунду назад. Единственное, что ее нарушало, это далекое кряканье уток над фьордом и тявканье собаки, рвущейся с поводка. Море и скалы были серого цвета. Серыми были голые деревья и сухая трава. Ветер шелестел сухим камышом на берегу.
– Ты промазала, – сказал пожилой мужчина с биноклем.
– Не может быть, – ответила молодая женщина с дробовиком в руках. Ствол холодил ей щеку. – Может, первый мимо, но второй-то точно ее уложил, – возразила она. – Спусти Альберта с поводка. Посмотрим, что он принесет.
Пожилой мужчина отцепил поводок от ошейника спаниеля. Собака с громким лаем бросилась в заросли камыша и дальше вниз по скалам.
– Ты промазала. Поверь мне. Теряешь навык, Клара.
Он разочарованно покачал головой. Но девушка только улыбнулась.
– Ты всегда так говоришь, дед. Каждый раз, когда мы охотимся, говоришь, что я промазала. И что я ничего не умею. – Она снова улыбнулась. – И каждый раз Альберт возвращается с воскресным ужином в зубах.
Мужчина покачал головой.
– Я говорю только то, что вижу в бинокль, – пробормотал он.
Из рюкзака, прислоненного к камню, он достал термос и две чашки.
– Чашечку кофе, и поедем домой будить бабушку, – сказал он.
С берега донесся радостный лай и за ним всплеск воды.
Клара улыбнулась и потрепала деда по щеке.
– Теряю навык? Что ты там говорил?
Мужчина подмигнул ей и протянул чашку кофе. Другой рукой он выудил из потайного кармана фляжку.
– Ну, что, охотница, плеснуть тебе, чтобы отметить твой триумф?
– Что? У тебя спиртное с собой? Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? Я все бабушке расскажу.
Клара покачала головой, но позволила деду плеснуть ей самогону в кофе. Не успела она поднести чашку к губам, как в кармане ее штормовки зазвонил мобильный. Со вздохом Клара вернула чашку деду.
– От дьявола никуда не