Он зашел домой, захватил удочку и пошел ловить рыбу на Каменку. Рыбалка его расслабляла, а улов он чаще всего отдавал кошкам. Хотя, бывало, и уху варил у себя на участке. Угощать только пока было некого…
– Клюет? – он поинтересовался у белокурой девушки, которая неумело насаживала червяка на крючок. Когда он пришел, она уже была там.
Удочка у нее старая, но из бамбука. А вот снасти ни к черту… Интересно, что заставило эту особу увлечься рыбалкой?
– А? – девушка повернулась и робко улыбнулась, смущенно заведя за ухо прядь светлых волос. – Здравствуйте. Я… Я не знаю.
– Только пришли?
– Нет, я уже давно тут. Но я не рыбак… не рыбачка, простите.
– Что же заставило прекрасную девушку взять удочку и пойти на реку?
Он окинул ее внимательным взглядом. Старая маечка, сверху явно мужская фланелевая рубашка. Шорты из очень дешевой ткани, вероятно, еще и сшитые самостоятельно. На ногах почти развалившиеся кроссовки. Девушка, поняв, что он ее осматривает, засмущалась.
– Отец пьет, – ее прекрасные глаза наполнились глубокой печалью. – Его сократили. А мама на почте работает, там не платят почти… Вот, дедушкины снасти нашла, хотела хотя бы что-то наловить. Но, похоже, это не так просто. Жаль.
– Не расстраивайтесь, – он улыбнулся. – Хотите, я вас научу?
– А вам не трудно? – вновь смутилась девушка, одновременно глядя на него с надеждой. – Я бы очень, конечно, хотела… Но не могу отвлекать вас. Вы очень добры, но не нужно, если вам некогда.
Ему захотелось обнять ее, чтобы защитить от всего мира, и чтобы никто больше не мог обидеть этот прекрасный цветок…
– Когда-то и я не умел, – он требовательно протянул руку к ее удочке. – Как вас зовут?
– Таня.
– Прекрасное русское имя. Очень приятно, Таня.
Он представился ей в ответ. Его наполняла уверенность, что с ней точно повезет. Те, другие девушки, были слишком испорчены жизнью. Даже та, кого он спутал с мечтой. А эта – непорочная, настоящая и застенчивая. Ловит рыбу, чтобы хоть как-то помочь семье. И еще они чем-то похожи с ней…
Да, он присмотрится к этой Тане.
Глава 4
– Тут близко, – сказал Вадян. – Мухой, одна нога здесь, другая там.
– Времени нет, – я покачал головой, подспудно чувствуя какую-то скрытую угрозу.
Меня по-прежнему не покидала мысль, что слишком удачно мы снова встретились. Вот как по заказу. С другой стороны, если бы он готовил для нас западню, самый удачный момент был в районе вокзала.
– Ссышь? – насмешливо уточнил Вадян, гоняя по челюсти зубочистку.
– Ссу, – улыбнувшись, ответил я. – И так уже приключений на год хватило, а мы даже еще не на станции.
– Да тут рядом совсем, – его взгляд словно бы смягчился. – Вон, трехэтажка из красного кирпича. Проведаю кой-кого, раз уж задержался здесь… Никакой подставы, слово пацана даю.
Ага, помню я, что это слово легко можно назад взять. Но вроде плохого ничего не просматривается. И потом – нас пятеро. А вокруг не полупустые окрестности завода топливной аппаратуры и не заброшенные казармы «Красного Перекопа». Здесь оживленные улицы и Комсомольская площадь с трамвайным кольцом.
– Во сколько электрон? – я повернулся к Илюхе.
– В семь пятнадцать, – мгновенно ответил тот.
– Успеем, – терпеливо сказал Вадян. – Только перед этим в ларек надо. Хлеба там купить, то-се…
– Давай так, – я посмотрел ему в глаза. – Без интриг. Просто расскажешь, в чем дело, и мы уже примем решение. Спасибо тебе, конечно, за помощь, но добраться до станции мы можем и отдельно.
– Родственница у меня там пожилая, – тезка поиграл желваками. – Давно не заглядывал, да и сегодня не собирался… Но передумал.
– А почему передумал? – что-то меня смущало в его словах или в том, как он их произносил.
– Во-первых, рядом сейчас, повод есть и возможность, – Вадян, тем не менее, не собирался юлить, и это немного расслабляло. – А во-вторых… Пацан этот, которого мы спасли, напомнил – малые и старые, они ведь одинаково беззащитны.
Он не врал. Я, конечно, не ходячий детектор лжи, особенно это показало то, как закончилась моя прошлая жизнь… Но замешательство Вадяна, его заметно скрываемое смущение – это подкупало. И потом он все-таки вписывался за нас дважды с начала знакомства: в электричке, перед скинхедами, и на вокзале, когда мы оказались зажаты между Сциллой и Харибдой… То есть двумя преступными компаниями.
– А мы тебе зачем? – я все же решил разобраться в деталях.
– Очково мне, – буркнул Вадян. И куда только привычная бравада делась? – Один появлюсь – придется по душам говорить. А я не готов. А с кем-то – оно легче будет, и хоть проведаю.
Почему-то от таких простых слов защипало где-то внутри.
– Ладно, – сказал я. – Идем, только быстро.
– Вадик, а если все же подстава? – Дюс взял меня за локоть, недобро поглядывая на моего тезку.
– Тогда без обид, – хмыкнул Саня, демонстративно разминая кулаки.
Неплохое напоминание на всякий случай. Я кивнул ему, и мы двинулись вслед за нашим знакомым. Дом, к которому так спешил Вадян, выглядел довольно обшарпано, однако построен был из красного кирпича. Стены добротные, толстые. На первом этаже располагался продуктовый «комок», мы зашли туда, и Вадян купил черного хлеба, масла и молока. Потом подумал и взял еще самых простых конфет, которых в моем времени уже почти не было. Старые советские карамельки на развес.
– Могу один сходить, – буркнул Вадян перед самым подъездом, словно и не очень ему нужна моя помощь. Потом вспомнил, что уже рассказал, и добавил более искренне. – Но лучше вдвоем.
– Парни, подождете? – я повернулся к своим. – Всей толпой-то, наверное, и вправду не стоит идти…
– Если что, кричи, прибежим, – Валерка слишком уж бодро хлопнул меня по плечу, красноречиво поглядывая на моего тезку.
Вадян хмыкнул и проскользнул в подъезд. Я за ним. Сразу же на первом этаже мы повернули налево к двери, обтянутой продранным в нескольких местах дерматином, из которого клоками лез поролон. Звонок был сорван, номерная табличка тоже.
– Сволочи, – неожиданно пробормотал Вадян и просто распахнул дверь. Она оказалась не заперта.
В нос шибануло странной смесью коммунальных нечистот, старой пищи и почему-то стройматериалов. Узкая прихожая была завалена пыльными мешками и какими-то железными банками. Из-под ног порскнул кот невнятной расцветки.
– Это еще что за хрень? – удивился Вадян и резко прошел в комнату, бросив мне на ходу. – Можешь не разуваться…
Да он в шоке! А я тем более не понимал, что тут происходит, и даже когда очутился в большой гостиной, не сразу осознал, в чем дело. Что-то плохое, неправильное… Площадь была большой, метров двадцать минимум. В середине стоял старый диван, напротив него пыльный телевизор, накрытый пожухлой кружевной салфеткой. Один угол комнаты был занят шкафом, почти что сгнившим и развалившимся, я похожие только в кино про послевоенные годы