Йеспера вопрос явно расстроил. Уголки рта опустились.
– Не сложилось, – коротко ответил он. – Посмотрим меню?
Мы сделали заказ.
За окном пара влюбленных целовались, освещенные вечерним солнцем. Эта картина меня смутила. Я не знала, куда деть глаза, и занялась снятием остатков салфетки с липких рук.
– А у тебя есть семья? – спросил Йеспер.
– У меня?
– Да, у тебя, Эмма, – улыбнулся он.
У меня вспыхнули щеки. Мне было стыдно, что я так теряюсь в его присутствии.
– Если ты имеешь в виду бойфренда, то я одна. А что касается семьи… у меня есть мама.
– Да? Вы близки? Часто встречаетесь?
– Не особенно. Видимся пару раз в год. Не могу сказать, что мы близки.
– Вот как.
Внезапно я ощутила сильное желание довериться ему. Обычно я никому не рассказывала о маме, но почему-то с Йеспером мне показалось это правильным.
– Моя мама алкоголичка, – призналась я.
Он внимательно посмотрел на меня, наклонился вперед и взял мою липкую руку в свою.
– Прости, я не знал.
Я кивнула, уставившись в стол, боясь поднять на него глаза. Язык перестал меня слушаться.
– И давно у нее эта проблема?
Я колебалась, не зная, можно ли довериться ему полностью.
– Сколько я себя помню.
Было ли время, когда мама не пила? Я такого не помню. Но когда я была маленькой, она была веселой и энергичной. Поздно ночью, когда я уже должна была спать, ей внезапно приходило в голову побегать по снегу босиком. Однажды, когда она была навеселе, мы зашли в зоомагазин и купили щенка. Маму так шатало, что мне приходилось ее поддерживать. Один раз у нас кончились деньги, и мы воровали еду в продуктовом магазине. Нам было весело.
– А твой папа? – спросил Йеспер.
– Он умер, когда была в старших классах школы.
– Ты по нему скучаешь?
– Иногда. Он мне снится.
Он с понимающим видом кивнул.
– А отчим?
Перед глазами встал Кент, и я вздрогнула. Мама встречалась с ним несколько лет. Я никогда не понимала, что у них было общего, помимо выпивки.
– Должно быть, сложно расти в семье алкоголиков. Его рука по-прежнему сжимала мою,
