— А ну свалили с моего газона! Ничего не хо…
Тишина. Я задержал дыхание, думая, что же он такого сделал, чтобы заткнуть её на середине предложения, но, даже высунувшись, я мог разглядеть только их двоих рядышком. Он держал её за руку.
— Возвращайтесь-ка в кроватку и забудьте, что видели нас, — мягко, едва слышно с моего места сказал он.
— Вернуться в кровать? — женщина заметно смутилась.
— Именно. Засните покрепче, а, проснувшись, забудьте всё, что видели.
— Хорошо, — сказала она, развернулась и зашла обратно в дом.
Командир вернулся к машине, залез в неё вместе со своей охраной и уехал. Вид удаляющихся задних огней машины принёс облегчение. Я вытер мокрые от пота руки о перед джинсов и вытер ими лицо. Только тогда о себе напомнила пульсирующей болью шея. Дотронувшись до неё рукой и осмотрев её, я понял, что футболка прилипла к телу не из-за пота, а из-за крови. Но почему? Мои преследователи до меня даже пальцем не дотронулись. Но что-то же ранило мне шею?
Времени на размышления не было. Надо было сделать крюк побольше, прежде чем возвращаться домой и не попасться в процессе. Осмотрев улицу, я осторожно вылез из своего укрытия. Уличные фонари горели ярко, да в паре домов уже горел свет, но деревья своими широкими кронами давали тень, в которой можно было раствориться.
Глава 14
За время своих прогулок я изучил Старый Эджвуд достаточно хорошо, чтобы знать все хорошие места, чтобы спрятаться. Я нырнул в проём между припаркованными машинами и потом за ограду. Затем между гаражей и вновь под тень деревьев. Если ребята в комбезах рядом, то их должен будет выдать писк детекторов. А мне же лучше шуметь как можно меньше. О парне с пушкой даже думать не хотелось. Надеюсь, он и его босс сейчас уехали из города.
Я подошёл к дому Вяжущей Леди. Осторожно заглянул в окно. Она занимается своим вязанием. От вида её, занятой столь привычным делом, мир как будто бы вернулся к норме. На секунду даже показалось, что и не охотились за мной ни поисковик в белом, ни его дружок с пушкой. Охотились? Кажется, именно так сказала Мэллори? Ещё тогда это слово показалось излишне экспрессивным.
Облокотившись о ствол дерева, росшего прямо перед домом Вяжущей Леди, я позволил себе перевести дух, наблюдая, как она, ловко работая пальцами, то распускает ярко-розовые нити, то вновь соединяет их в нечто, чему явно предстоит превратиться в шарф. Наблюдение за этим процессом успокаивало, позволив мысленно вернуться к недавним событиям. Пусть мне и удалось понаблюдать за происходящим около станции, ничего важного вынести мне не удалось. С чего бы этим ребятам так беспокоиться из-за меня? И почему было решено разойтись по местности и обыскать всё при помощи детекторов? Странным было также и то, с чего вдруг та дама передумала вызывать полицию. Голос у неё был, как у пьяной. Может, начальник её загипнотизировал? А может, применил контроль разума, о котором говорила Мэллори? Что то бредово, что другое. Я вытащил из кармана мобильник и застонал, увидев, что на часах было полтретьего. Будильник зазвонит всего через три часа.
С большой неохотой я покинул двор Вяжущей Леди и осторожно двинул в сторону дома, через промзону, мимо торгового центра в сторону Нового Эджвуда. Может, в моём районе маловато растительности, зато дома стоят поближе друг к другу. Здесь я знал, в каком дворе живут собаки, где свет включается, когда рядом кто-то проходит мимо, где живут другие люди с бессонницей. Всех их мне удалось избежать. Не было никаких признаков моих преследователей, видимо, решили сдаться. Значит, худшее уже позади.
Когда я добрался до чёрного входа в дом, радость моя превышала таковую на утро Рождества. Я был счастливее, чем когда выиграл свой первый соревновательный забег. Никогда ещё дом не выглядел столь привлекательно, настолько, что хотелось завернуться в одеялко и никогда не вылезать наружу. Я медленно, чтобы не произвести ни звука, открыл дверь. Оказавшись внутри, я закрылся на замок, вытер ноги о половичок и, оценив, насколько испачкать обувь, разулся.
Со стороны родительской комнаты раздавались шарканье и скрип открываемой двери. Я замер. Если это мама вышла в уборную, то сюда она не должна направляться. Значит, она не в туалет.
— Расс? — раз уж она позвала меня по имени, то не отвертишься. — Расс, это ты?
— Да, это я, — хорошо, что мама так и не собралась войти в комнату, а потому не могла меня видеть. Если повезёт, то она так и останется на том же самом месте, позволяя выдумать абсолютно любую отговорку без боязни быть раскрытым.
— Ох, ну слава Богу. Я уж подумала, что к нам кто-то вломился.
— Нет, это просто я.
— Что-то случилось, сынок? — спросила она. — Опять проблемы со сном? — даже не видя её лица, я мог представить, как лицо принимает озабоченное выражение.
— Да не, просто проголодался, ну и устроил ночной жор, — так мама определённо слышала скрип двери, так что пришлось срочно придумывать объяснение. — Заодно и мусор вынес, а то корзина уже полная была.
— А, тогда ладно. Спасибо.
— Спокойной ночи, мам.
— Спокойной ночи, Расс. Постарайся немного поспать.
— Хорошо.
Она вернулась в спальню. Когда дверь за ней закрылась, я направился на кухню проверить мусорную корзину. Как и ожидалось, в ней почти ничего не было. Обычно я выношу её после обеда безо всяких напоминаний. К счастью, мама о моей привычке так и не вспомнила. Менопауза сыграла мне на руку.
Я поднялся на второй этаж, в ванную, чтобы проверить свою рану. В зеркале как будто стоял кто-то другой. Смешно всклокоченные волосы, тёмные круги под глазами. Правая сторона футболки потемнела от крови и потёки её же на правой щеке. Похоже, дотронулся до неё рукой. Руки и впрямь были покрыты запёкшейся кровью, но большую её часть удалось обтереть об одежду. Я потянул воротник, чтобы оценить повреждения и скривился. Чёрт, как больно! Стараясь не обращать внимания на боль, я быстро стянул всё и сложил в уголке так, чтобы запятнанные кровью части не соприкасались с полом. Родители наведывались сюда редко, но всё равно не хватало ещё случайных пятен на коврике или виниловой поверхности.
Я покрутился перед зеркалом, пытаясь разглядеть источник боли в районе шеи. Может я просто зацепился плечом за что-то, когда прислонился к стене вокзала и не заметил? Рана была круглой, словно меня ткнули большим вертелом, и всё ещё кровоточила, хотя уже не так сильно. Я приложил ладонь в надежде унять кровотечение, и, внезапно, пальцы мои странно потеплели. Прикосновение к ране было приятным и ослабляло боль. Я