Эдриен глубоко вдохнула весенний воздух, которым повеяло из открытого окна позади нее, затем вздрогнула и резко обернулась. Она осторожно рассматривала колышущиеся занавеси. Разве она не закрыла это окно? Эдриен была уверена в этом. Она закрыла все окна, перед тем, как закрыть французские двери. Эдриен настороженно приблизилась к окну, быстро закрыла его и заперла.
Это были нервы, и ничего больше. В окне не появилось ничье лицо, собаки не залаяли, сигнализация не включилась. Какой смысл в принятии стольких мер безопасности, если она не может расслабиться? Там просто не может никого быть.
Эдриен заставила себя отойти от окна. Пройдя через комнату, она задела ногой маленький предмет, и он полетел, скользя по выцветшему турецкому ковру, и ударился с глухим звуком о стену.
Эдриен посмотрела на этот предмет и вздрогнула. Это была фигурка из шахматного набора Эберхарда, который она утащила из его дома в Новом Орлеане, в ту ночь, когда сбежала. Она забыла обо всем этом, после того как переехала. Она бросила его в коробку — одну из тех, что кучей лежали в углу, и которые так и не собралась распаковать. «Может быть, Луни вытащила фигурки», — подумала она, так как несколько из них были разбросаны по ковру.
Эдриен подняла фигурку, которую пнула, и осторожно покатала ее между пальцами. Волны эмоций затопили ее, море стыда, злости и унижения, а сверх того, еще и неослабевающим страхом от ощущения собственной небезопасности.
Порыв воздуха коснулся ее шеи и она напряглась, сжимая шахматную фигурку так сильно, что корона черной королевы впилась в ее ладонь. Логика подсказывала ей, что окна позади нее были закрыты — она знала, что они были закрыты, но — инстинкт предупреждал ее о противоположном.
Рациональная часть Эдриен знала, что в библиотеке нет никого, кроме нее и тихонько посапывающего котенка. Иррациональная же ее часть находилась на грани ужаса.
Нервно посмеиваясь, она ругала себя за излишнюю нервозность, потом прокляла Эберхарда за то, что он сделал ее такой. Она не станет уступать паранойе.
Опустившись на колени и даже не бросив взгляда назад, Эдриен сгребла разбросанные фигурки в одну кучку. На самом деле ей не нравилось дотрагиваться до них. Женщина не может вырасти в Новом Орлеане — главным образом благодаря креолу, жившему позади приюта и рассказывавшему разные истории — без того, чтобы не стать немного суеверной.
Набор был древний, настоящий скандинавский набор; старая легенда утверждала, что он был проклят, а жизнь Эдриен и так была достаточно проклятой. Единственная причина, по которой она стянула этот набор, — на тот случай, если ей срочно понадобятся деньги. Изготовленный из кости моржа и черного дерева, набор был бы оценен непомерно высоко любым коллекционером. И, с другой стороны, разве она не заработала его, после всего, через что он провел ее?
Эдриен пробормотала красочное ругательство в адрес красивых мужчин. Это просто нравственно неприемлемо, что такой дьявол как Эберхард был таким приятным на вид. Поэтическая справедливость требовала обратного — разве лица людей не должны отражать их сердца? Если бы Эберхард был так же уродлив снаружи, как он был внутри — что она обнаружила слишком поздно, то она никогда не пришла бы к тому, чтобы оказаться не с того конца пистолета. Конечно, Эдриен на горьком опыте узнала, что любая часть пистолета — это не та его часть.
Эберхард Дэрроу Гарретт был красивым, распутным, лживым мужчиной — и он разрушил ей жизнь. Крепко сжав черную королеву, она дала себе твердое обещание. «Я никогда больше не буду иметь дела с красивым мужчиной, до тех пор, пока живу и дышу. Я ненавижу красивых мужчин. Ненавижу их!»
* * *
С другой стороны французских дверей на Коттейл-лейн, 93, человек, не облеченный в материю, существо, которое не могло быть ни обнаружено, ни задержано человеческими устройствами, услышал ее слова и улыбнулся. Его выбор был сделан с быстрой уверенностью — Эдриен де Симон определенно была той женщиной, которую он искал.
Глава 3
Эдриен понятия не имела, как она очутилась на коленях мужчины. Ни малейшего.
Только что она была совершенно в здравом уме — возможно, немного нервничала, но все же была твердо уверена в своем здравомыслии — и вдруг земля под ее ногами исчезла, и ее засосало в кроличью нору — как Алису в стране чудес.
Ее первой мыслью было, что она, должно быть, видит это во сне: яркое, пугающее подсознательное вторжение в варварский кошмар.
Но во всем этом не было смысла; только что перед этим она гладила Лунную тень или делала… что-то… что? Не могла же она заснуть, не зная того, что засыпает!
Быть может, она споткнулась и ударилась головой, и эти галлюцинации были фантастическим результатом сотрясения?
«А может, и нет», — обеспокоено подумала она, оглядывая похожую на пещеру дымную комнату со странно одетыми людьми, говорящими на изуродованном английском языке. «Ну ты и наделала делов, Эдриен», — здраво размышляла она. «Ну вот, ты и добилась своего, — мрачно усмехнулась Эдриен. — Наконец-то ты летишь в бездну, и ничто уже тебя не остановит». Она старалась сфокусировать свой взгляд, который стал непривычно тяжелым. Мужчина, прижимавший ее к себе, был просто отвратителен. Настоящее животное с толстыми ручищами и отвислым брюхом. А еще от него разило, как от помойки.
Неужели еще пару мгновений назад она находилась в своей библиотеке?
Жирная рука сжала ее грудь, и она громко завизжала. Замешательство было вытеснено смущенной яростью, когда рука мужчины намеренно задела кончик ее соска через свитер. Даже если это сон, она не может позволить происходить таким вещам без возражений. Она открыла было рот, чтобы произнести уничтожающие ругательства, как мужчина опередил ее. Его розовый рот в окружении спутанной массы волос расширился и напомнил букву О. Небеса, но этот мужчина даже не закончил жевать, и не удивительно — его немногие оставшиеся зубы были маленькими и коричневыми.
С отвращением Эдриен стерла кусочки цыпленка и слюну с лица после его крика, и с настоящей тревогой вникала в его слова, пытаясь разобрать их через ужасный акцент.
— Она послана Богом, — заявил мужчина, обращаясь ко всем в комнате. — Девушка — подарок ангелов. Она выйдет замуж завтра.
Эдриен упала в обморок. Ее бессознательное тело дернулось и застыло. Черная королева выпала из ее руки, упала на пол и изношенный кожаный ботинок толкнул ее под стол.
* * *
Очнувшись, Эдриен продолжала неподвижно, крепко-накрепко