Начальник полиции нахмурился; слова Эвана ему явно не нравились.

– Местные силы правопорядка по-прежнему возглавляю я… – начал он.

Роуэн положила руку ему на плечо.

– Мы с уважением относимся к вашему посту, – вкрадчиво заговорила она. – И цель у нас с вами одна: мы должны вывести из здания заложников живыми и невредимыми, а захватчиков посадить за решетку. Агент Дюран получил спецподготовку по ведению переговоров. Давайте дадим ему возможность делать свое дело.

Начальник полиции, нахмурясь, провел пятерней по волосам.

– Раз вы берете руководство на себя, мне, наверное, лучше уйти. Поеду домой спать. Ночь выдалась трудной.

– Будем надеяться, к тому времени, как вы вернетесь, все закончится и заложники будут спасены, – ответил Эван.

Развернувшись на 180 градусов, Эван снова поднес ко рту мегафон.

– Обращаюсь к тем, кто находится в школе! Скажите, с кем я разговариваю?

– Ты разговариваешь с главным, – прогремел бас из разбитого окна.

Эван прищурился, пытаясь разглядеть, кто говорит, но человек в окне не показался. Дэниел был опытным снайпером, и Эван знал: его сослуживец уже выбирает удобную позицию, откуда можно будет в случае необходимости снять засевшего в школе бандита.

– Назовите ваше имя! – крикнул Эван.

– Назову, когда захочу сообщить, кто я такой! – последовал ответ.

– Послушайте, уверен, вы ничего подобного не планировали и не хотели того, что произошло… Мне бы хотелось лучше оценить ваше положение. Пожалуйста, объясните, почему вы оказались в школе?

– Я еще не готов вести переговоры.

– Не сомневаюсь, мы вместе сумеем что-нибудь придумать, лишь бы не пострадали заложники. Очень вас прошу, освободите тех, кому нужна медицинская помощь! – Эван хотел не только освободить раненых; в случае успеха он попросил бы разрешения вынести из здания убитых.

– А ты в знак доброй воли убери от школы копов! – раздалось в ответ.

– Охотно выполню вашу просьбу, но прежде позвольте, пожалуйста, помочь раненым! – не отступал Эван.

– Нам не о чем разговаривать. – Его собеседник выпустил очередь из окна. Выругавшись, Эван нырнул за патрульную машину.

– По крайней мере, ты заставил его заговорить, – заметил Дэвис, садясь на корточки рядом с Эваном.

– Разговор вышел не особенно плодотворным, но хоть начало положено. – Эван досадливо вздохнул. – Жаль, что мы не знаем имени главаря. Если бы узнать о нем хоть что-то, я бы понял, на какие кнопки нажимать. А пока приходится работать вслепую.

Дэвис хлопнул его по спине.

– Ты все сделаешь правильно, Эван. Ты уже сто раз все делал правильно.

Эван кивнул, хотя досада росла. Дело не только в том, что у него недостаточно сведений. ФБР разработало пять протоколов ведения переговоров. Первый шаг – выяснить, чего добиваются захватчики, и убедить их, что он к ним прислушается. Следующий шаг – выказать сочувствие, намекнуть: он понимает, что толкнуло их на такой шаг и как они себя чувствуют. Как только доверие будет установлено, он порекомендует порядок действий. Наконец, если все предыдущие шаги будут пройдены, появится надежда, что захватчики начнут к нему прислушиваться. Тогда можно уговорить их сдаться. К сожалению, если пропустить несколько шагов, ничего не получится. А он пока и первого шага не сделал.

– Агент Дюран? – Услышав незнакомый женский голос, он развернулся. К нему подошли две немолодые женщины. – Я Сьюзен Декалб, а это Лидия Макгро, – начала старшая из двух.

– Вам нельзя здесь находиться, – сказал Эван. Взяв Сьюзен за локоть, он отвел ее подальше от линии огня. – Итак, чем я могу вам помочь?

– Мы учительницы и работаем в школе «Сандхерст». С нами еще одна наша коллега, Кэндис Вински. Мы очень хотим вам помочь! Если мы что-то можем для вас сделать…

– Вы знаете, кто захватил школу? – спросил Эван.

– Понятия не имеем, – ответила Сьюзен. – Хотели узнать, что известно вам. – Ее светло-карие глаза горели отчаянием. – Кто сейчас там, внутри? Кто-нибудь рассказал, из-за чего все произошло?

– Пока нет. Сотрудники полиции еще не беседовали с вами?

– Нет, с нами никто не разговаривал, – ответила Сьюзен.

Эвана снова поразило, насколько мало было сделано до их приезда.

– Сейчас вам лучше всего держаться отсюда подальше. – Эван подозвал Ника. – Это агент Бреннан. Мне бы хотелось, чтобы он с вами поговорил. Ник, сделаешь?

– Конечно!

Эван вернулся к патрульной машине. Необходимо опросить не только всех учителей, но и всех, кто работает в школе. В голове мелькнуло имя еще одной девочки: Мария. Сердце сжалось от знакомой боли. Так звали его младшую сестру. Отчего-то ему казалось: спасая детей сегодня, он частично снимет с себя вину за то, что в свое время не сумел спасти Марию.

Хендрик Мэйнард сидел в своем кабинете в штаб-квартире ОТО, закинув ноги на стол и откинувшись на спинку стула. Прямо перед ним на стене висело несколько мониторов; на столе стояли суперсовременные компьютеры.

Хотя подобные вольности не поощрялись, Хендрик повесил на стену слева от своего стола плакаты с изображением его любимых групп. В этом кабинетике было его личное пространство, его мир.

Он ждал прорыва, который поможет разрешить ситуацию в Пирсоне. Но несмотря на то, что Хендрик всю ночь бродил по Сети, он не нашел ничего полезного. Теперь Эван должен был прислать ему какие-то зацепки, что-то, чем можно воспользоваться, чтобы помочь жертвам. Самое ужасное, что в заложниках оказались дети. Больше всего Хендрик ненавидел преступления против детей. Он помнил, что значит обращаться к взрослым за помощью и не находить отклика.

Поерзав в кресле, он продолжил отслеживать ситуацию. В Пирсоне у Эвана и остальных имелся передвижной компьютерный центр, напрямую связанный с ним. К сожалению, четыре камеры видеонаблюдения, установленные по периметру школы, оказались разбиты и ничего не записывали. Хендрик отсмотрел записи за несколько минут до того, как преступники разбили камеры. На трех не оказалось ничего примечательного. Он решил, что в камеры, скорее всего, стреляли издали.

На записи с четвертой камеры возник черный автомобиль-фургон без окон. Он подъехал к черному ходу школы. Прежде чем кто-то показался из фургона, четвертую камеру тоже разбили выстрелом.

Хендрик относился к Эвану, как к старшему брату, которого у него не было. Они часто беседовали «за жизнь», говорили о чем-то глубоко личном. Только Эвану Хендрик рассказал о том, в каком ужасе он провел первые десять лет жизни. У них с Эваном установились почти родственные отношения…

– Эй, перекуси немного! Директор Пембрук с чего-то взяла, что ты проголодался, – сказал Уилл Симпсон, входя в кабинет. Уилл, гражданский сотрудник ОТО, держал в руках поднос из кафетерия. – Сегодня у них дежурное блюдо – паста с чесночным тостом и яблоком.

– Пища богов! – воскликнул Хендрик.

Уилл рассмеялся. Хендрик взял у него поднос.

– Спасибо, друг.

– Что-нибудь есть? – Уилл кивнул на мониторы.

– Ни черта. Вот подумываю сплясать ритуальный танец, только для этого придется раздеться догола и жечь благовония.

Уилл рассмеялся и покачал головой.

– Хендрик, с тобой я ничему не удивлюсь.

– Я бы так и сделал, если бы это помогло.

– Верно. – Уилл расплылся