– А это для чего? – спросила Элис, показав на маленькую, прямоугольную металлическую емкость возле раковины. Она открыла крышку и заглянула внутрь.
– О, это для овощных очистков, – пояснила Беверли. – Еще туда выбрасывали с тарелок остатки еды. – Она открыла дверцу под раковиной; там лежала мелкая сковородка, слегка заржавевшая по углам. – Потом вы приведете в порядок эту сковороду. Она очень удобная; такие раньше были у каждой уважающей себя хозяйки.
– Толково, – одобрил Нейт. Он выдвинул несколько ящиков, нашел за дверцей одного из шкафчиков металлическую подставку для кулинарной книги, крючки для кастрюль и сковородок в глубине другого, выдвижную доску, которую, по словам Беверли, хозяйки использовали как рабочую поверхность, когда готовили еду сидя.
Нейт так воодушевился, слушал с таким интересом, что Элис постаралась не обращать внимания на плачевное состояние всего вокруг и думала о том, что можно со всем этим сделать. Возможно, это как раз то, что им было нужно. В последние месяцы у них в семье царила напряженность, и Элис винила себя в этом. Так что кому, как не ей, придется пожертвовать собой.
Пожалуй, ей стоит направить бурлившую в ней энергию на это кирпичное сооружение и превратить его в уютный дом, о чем и твердила Беверли. Она снимет все винтажные обои – хотя при мысли об этом она была готова разрыдаться, ведь не так уж это и просто. Снесет стены между комнатами. Создаст большое, открытое пространство, чтобы свет из окон проникал в каждый угол.
Когда она пыталась визуализировать свои намерения, Нейт отметил, что фасадное окно идеально подходит для того, чтобы написать роман, сидя возле него.
– Представь себе вот здесь, рядом с письменным столом, книжную полку с твоими будущими книгами.
Что ж, возможно. Она могла быть целеустремленной. Всегда. Поэтому ей поручали самых сложных клиентов. «Бей в одну точку» – такова ее мантра.
– По-моему, отличное место для пробежек, – сказал Нейт, представив себе те мили, что они пробегут вместе с женой. Тик-тик-тик, она будто слышала счетчик в мозгу мужа. Может, пора снова заняться бегом именно на этих зеленых улочках, не опасаясь, что тебя собьет автомобиль.
Беверли спешно закивала.
– О, кое-кто с вами согласен, – сказала она. И все трое посмотрели в окно гостиной на пробегавшую мимо дома женщину. Та будто специально сговорилась с риелтором – вот уж совпадение.
– Ты ведь говорила, как тебе снова хочется бегать, – сказал Нейт. – Хотя бы первое время. – Он положил руку на живот Элис.
– О, вы ждете ребенка! – воскликнула Беверли. Ничто не может заставить клиентов так снисходительно смотреть на изъяны дома, как надвигающееся рождение ребенка. – Это идеальное место для молодых семей. Мы еще не спускались вниз, в бельевую, а там стоит большая стиральная машина и сушилка, так что вам даже не придется выходить из дома, когда появятся горы детского белья.
– Мы не ждем ребенка, – твердо ответила Элис. Ей не понравилось, что Нейт затронул эту тему при незнакомом человеке. Проблемы со здоровьем по женской части – ее личная проблема, к тому же они лишь недавно решили, что будут пробовать еще.
– Пока не ждем, – поправил ее Нейт и аккуратно погладил Элис по животу. Футболка предательски подчеркнула располневшую фигуру. Прежде Элис было очень легко похудеть – достаточно неделю есть арбуз, запивая его только зеленым чаем, кофе и куриным бульоном. Плюс ко всему у нее была интересная работа, она поглощала ее целиком, не оставляя времени на переваривание лишних калорий, способных смягчить ее фигуру. Но потом она осталась без работы, и это сказалось на ее весе. Нейту нравились ее новые формы, он говорил, что слишком худым женщинам трудно забеременеть. Когда она поинтересовалась, откуда он это взял, он не смог вспомнить. Элис подозревала, что он регулярно посещал сайты, посвященные беременности, – она не помнила случая, когда Нейт Хейл был к чему-то не подготовлен.
– Вы работаете, Элис? Я имею в виду – не дома, а где-то еще? – Вопрос Беверли задел Элис – неужели она показалась ей лентяйкой? «Мне двадцать девять лет, – хотелось ей высокомерно ответить. – Да, я работаю». Но это было не так, она уже не работала. Ее желудок снова сжался, на этот раз от тоски. Она скучала по работе, по прежнему ритму жизни, трудным задачам, платежному чеку… даже по туфлям на высоченных каблуках, в которых иногда, когда Нейт уезжал на работу, расхаживала по квартире, чтобы почувствовать себя прежней Элис.
– Я работала в пресс-центре крупной фирмы, но недавно ушла. Чтобы заняться другими делами.
– Эли пишет роман, – пояснил Нейт, и Элис хотелось заткнуть ему рот. Ведь он не знает, что она так и не взялась за книгу. И о том, что на самом деле произошло на работе.
При упоминании о книге Беверли удивленно подняла брови, а ее губы сложились в круглое О.
– Ну, это просто фантастика, – воскликнула Беверли. – Как я завидую вам. Но моих талантов хватает лишь на составление списка покупок и на риелторские бумаги. – Она широко улыбнулась – обнажив испачканный помадой зуб.
– О чем он? Ваш роман, – спросила Беверли.
– Он… ну-у… о молодой женщине, работающей в пресс-центре. Что-то вроде «Дьявол носит Prada».
– О, мне очень нравится этот фильм! – обрадовалась Беверли.
– Вообще-то я только начала писать. Посмотрим, что получится. – Элис заправила за ухо выбившуюся прядь, отчаянно мечтая сменить тему.
– Эли не любит делиться своими планами. – Нейт обнял ее за плечи и аккуратно прижал к себе. – Писатели должны оберегать свои секреты, правда, детка?
– О, конечно, – подтвердила Беверли, важно кивая. – Что ж, давайте поднимемся наверх?
– После вас, леди, – сказал Нейт и указал на лестницу.
– Значит, вы писательница… как здорово, Элис! Я люблю читать.
Нижняя ступенька заскрипела под тяжестью Беверли. Риелтор оглянулась и крепко схватилась за перила. Лестница была очень узкой, и им пришлось подниматься по ней цепочкой.
– Какие книги вы любите? – поинтересовалась Элис.
– Любые. Правда, абсолютно любые. Хотя больше всего мне нравятся детективы.
Детективы. Ух. Элис посмотрела на соседний дом через окно спальни, в которую они зашли. Он выглядел намного лучше того, что они вот-вот собирались приобрести.
– Что вы можете рассказать нам о предыдущих владельцах? – поинтересовалась Элис. Они перешли в большую спальню, где стояли две одноместные кровати, на которых, кажется, никто никогда и не спал. Края голого матраса выглядывали в некоторых местах из-под дешевого покрывала. Шкафы оказались пустыми. В туалете не было бумаги.
– Дом пустовал почти год, – пояснила Беверли.
– Год? – Это объясняло запущенную лужайку перед домом, потрескавшуюся краску на входной двери,