– Нет, сегодня я – лентяй, с утра уж точно.
Тут же полетела вторая подушка, видимо, Аняткина.
– Все, встаю, не рычи, – и мальчик нехотя вылез из мягкой, теплой постели. Сел, почесался, зевнул и посмотрел вверх на потолочные балки – там было пусто.
Неспеша натянул штаны и пошлепал босыми ногами по прохладному полу в общую комнату, служившую кухней, столовой и, видимо, гостиной, уселся за обеденный стол, на котором уже стояла миска с кашей, испуская аппетитный мясной аромат. Втянул носом воздух и зажмурился от предвкушения вкусной пищи.
Из спальни за спиной раздалось шутливым тоном:
– Спасибо, Доничка, какая ты заботливая сестричка!
– Спасибо, Доничка, ты – самая лучшая на свете! – смеясь, ответил Взрывник, уже примериваясь, с какой бы стороны почерпнуть горячую еду.
Над головой сразу зашебуршало.
«Ага, явился, обжора», – подумал мальчик и потянулся за угощением для друга, уже свисающего вниз головой, зацепившись хвостом за перекладину.
– Мрук-мрук, – прозвучало тоненько, но с хрипотцой, – мрук.
Когда он «мрукал» вот так, два раза подряд, то получалось очень похоже на лай.
– О, привет, мохнатый! Че, есть хочешь? Ну, лови, – приветливо ответил Взрывник, подкидывая вверх кусочек лепешки.
Зверек ловко поймал угощение передними лапками, проворно запихал весь кус в пасть, напомнив довольно упитанного хомяка, и торопливо заработал челюстями.
Смешного, необычного зверька мальчик подкармливает уже не в первый раз. И тот, улучив момент одиночества мальчишки, тут же дает о себе знать. Анята рассказала, что это тоже животина вроде как домашняя, но не ручная. Часто селится на крышах, любит тепло и ворует еду, но люди особо их не гоняют: где живет мрякул домашний, он же баюн или крысоед, там не водятся грызуны, а они – вредители похлеще довольно скромных, крылатых зверьков. Ну, стянул лепешку или кусок мяса, а не бросай на ночь не прибранным – хозяйке наука. Взрывник решил приручить зверька и начал на ночь оставлять кусочки еды около своей кровати. В итоге, спустя неделю Мрякул уже сам просил новую порцию лакомства, но шел он на контакт, только когда Взрывник был один.
Пока мальчик болел, находился в родительской спальне, подальше от суеты и шума, так как комнату детей перегородили на две части плетеной полкой для вещей. В дальнем углу Взрывник и расположился после выздоровления, видимо, то была часть Калина, всю остальную площадь небольшой комнатки занимали девочки. Пусть и номинальная, но собственность, а это уже хорошо, и мрякул по ночам даже спускался к Взрывнику на кровать, позволяя себя гладить.
– Как же тебя назвать, живчик? – мальчик легонько чесал зверька пальцем за ухом, как кота.
Мрякул издавал очень схожие вибрирующие звуки, вольготно растянувшись на всю подушку.
– Может, Мурзиком? Знаешь, твоих очень далеких предков часто так называли, а еще Барсиками.
Мрякул отвернулся от Взрывника, подставляя второе ухо.
– Не? Не нравится? Ну, ладно, а как насчет имени Брут? Был такой дядька, хотя нет, не стоит, история гласит, что оказался Брут предателем.
Зверек тихонько чихнул и проворно взметнулся по деревянной стене вверх, на балки.
– Хех, ну, бегай пока без имени.
Семья Взрывнику попалась добрая, заботливая, хотя, строгости, конечно, хватало, но без нее в нормальных семьях нельзя – никакого порядка иначе не видать.
Пока Калин болел, спрос с него был невелик: спал да ел, гулял по двору под присмотром одной из сестер. Девочки оставались в няньках посменно, за калитку больному выходить не разрешалось. Он и не горел особым желанием воочию столкнуться с реальностью нового мира. Информации хватало с избытком и в закрытом пространстве, а ослабленному организму лишние нервные потрясения ни к чему. Доня с Аняткой просвещали его усердно, рассказывая иногда такие вещи, которые просто не укладывались в голове. Митек также не забывал больного и регулярно лазал через изгородь, навещая товарища. Так что и от него информации шло с избытком, только успевай переваривать.
Год на дворе стоял две тысячи четыреста восемьдесят второй от Второго сотворения мира.
– От Второго сотворения мира, – тихо повторил ошарашенный новостью Взрывник, – как это, от второго? – спросил он у Митька.
– Э-э-э… – полез тот пятерней в свои вихры чесать затылок. – Ну, это… когда наступили темные времена и мир пал прахом, прежний отсчет кончился, потому как люди сказали: «И настал конец света, и поплатились мы за грехи наши, за непокорность…» – забубнил он явно заученный текст. – Знаешь, Калин, давай лучше к деду твоему сходим, он тебе все и расскажет, как предки завещали. А я… Ну, это, ты же знаешь, плохо слушаю его рассказы. Короче говоря, когда-то давно был другой мир, и наши предки жили все богачами, и даже умели летать по небу и многие другие штуки умели делать, в том числе и страшное оружие. И вот две богатые империи поссорились и стали воевать друг с другом, убив очень много людей. Боги сильно разгневались из-за того, что дали людям все, сделав их себе подобными, а они повели себя, как глупые, жадные животные, которым вечно всего мало. Разгневались Боги и наслали кары небесные на все человечество, сотворив Конец света. Разрушили они все жилища, отняли у людей все их способности и загнали оставшихся в живых жить под землю, как демонов – в ад. Говорят, что глоты как раз из них и получились. Но не всех людей Боги так сильно покарали. Тех, кто жил скромно, праведно, отдаленно от огромных городов, они оставили в живых, правда, наслали множество испытаний в виде разных болезней. Люди рождались страшные и уродливые, и многие убивали свое потомство, чтобы не переродился род человеческий в монстров из Преисподней. Но большинство матерей не хотели убивать своих детей, пусть те и выглядели иначе, и молили они Богов о спасении. Тогда Боги и послали слуг своих, Кардиналов. Они приходили и забирали кривых детей. С тех пор много времени прошло, но и сейчас, бывает, что родятся проклятые, и тогда их отдают в дар Богам.
– Убивают?
– Нет, ты что! В каждом крупном святилище есть человек, служка Кардиналов, а бывает и сразу несколько, если святилище крупное. Детей отдают им, а они уже относят их в город Богов. Артефакты, кстати, найденные людьми, тоже им отдают. Грешно это, вещи Древних у себя держать, Боги покарают. В храме об этом на каждом уроке говорят. Надоели, зануды.
Взрывник в недоумении приподнял брови:
– В город Богов, значит, детей и найденные артефакты?
– Угу. Там Кардиналы и живут.