Из дома как раз выскочил пожилой дворецкий и теперь спешил к нам, чтобы открыть калитку.
Картина чем-то коробила. Всегда, не только сегодня. Тензи был уже в возрасте, а Лика имела дурную привычку по десять раз на день уходить по делам и возвращаться обратно. Естественно, самой иметь ключ и пользоваться им она считала ниже своего достоинства, и бедному Тензи приходилось всякий раз носиться к воротам, исполняя еще и функцию привратника. Я пользовалась своим ключом, Гиль жил затворником, но ведь помимо Лики случались еще редкие гости, приходил почтальон, посыльные, заглядывали искусствоведы к Гилю и модистки к его сестре. Минувшей зимой Тензи так до пневмонии добегался.
— Миледи, — дворецкий распахнул перед нами калитку и галантно поклонился.
Хозяйка даже милостивого кивка его не удостоила. И только я, чувствуя себя почему-то виноватой, пробормотала:
— Благодарю.
Потом догнала Лику, вцепилась ей в локоть и все же спросила то, что давно вертелось на языке:
— Тебе не кажется, что для такого огромного дома троих слуг недостаточно? Им тяжело и…
— Кажется, — спокойно перебила подруга, пройдясь по мне насмешливым взглядом. — При родителях их было тринадцать. Но Гилю мешал постоянный топот в коридорах, смешки и перешептывания горничных, а одна из них — ты представляешь?! — даже пыталась его соблазнить! Пришлось всех лишних выгнать.
Брата Лика любила, кажется, даже больше, чем саму себя, считала талантливым и вообще особенным, поэтому его комфорт всегда ставился в этом доме превыше всего.
— Ладно. Понятно. — Я тихонько вздохнула.
Хоть мне и предстоит стать здесь хозяйкой, я не чувствовала себя вправе распоряжаться.
— Что такое, Ксилена? — звонко рассмеялась подруга. — Если тебе так их жалко, бросай свою лавчонку и сиди дома, занимайся хозяйством! А фарфоровых монстров будешь детям ваять.
Губы задрожали. Пришлось прикусить одну, чтобы это не было так уж заметно.
К счастью, от необходимости как-то реагировать на болезненный тычок подруги меня избавил звонок телефона.
Лика тут же направилась к нему, взяла трубку и с достоинством произнесла:
— Дом семьи Одинг. Да, это я. Слушаю.
Слушать ей пришлось минуты две. При этом лицо носительницы уважаемой в Эмшире фамилии все больше мрачнело, так что беспокойство мое не было беспричинным.
— Что-то случилось? — осторожно спросила, когда Лика повесила трубку.
Но подруга только махнула рукой.
— Ничего, что бы стоило твоего внимания. Сейна, паршивка, опять не явилась в магазин и никого не предупредила, теперь Рита одна зашивается. Надо идти помогать. Допляшется она у меня, уволю нахалку! — и, забыв обо мне, она схватила сумочку и понеслась к выходу.
Я прикрыла глаза на миг, решая, чем заняться дальше: рухнуть в кровать и уснуть или пойти поздороваться с Гилем. Усталость незримыми свинцовыми шариками заполнила тело, сделав его отвратительно тяжелым, и на ногах я держалась из чистого упрямства, однако какой-то занудный червячок внутри подталкивал пойти к жениху. С другой стороны, Гиль наверняка даже не заметил моего отсутствия, ничего не случится, если наша встреча отложится еще на пару часов…
Прийти к внутреннему согласию я не успела. Реальность сделала выбор самостоятельно.
В одном из боковых коридоров послышались шаги, они приближались, а некоторое время спустя прозвучало восклицание:
— О! — Вслед за шагами появился и сам Гиль — как обычно, помятый, со следами краски на рубашке и на щеке, с полуотсутствующим взглядом и всклокоченными русыми волосами. — Ты еще не ушла или так рано вернулась?
Как и следовало ожидать, тот факт, что невеста не ночевала дома, остался незамеченным. С другой стороны, который сейчас час, мой будущий благоверный знает. Стало слегка обидно. Пришлось снова кусать губу, на этот раз до крови.
Да что со мной сегодня такое?!
— Впрочем, не важно. — Так и не дождавшись от меня ответа, Гиль снова заговорил: — Лика же рассказала тебе о готовящейся презентации?
— Да. Я очень за тебя рада.
Спать. Решение созрело внезапно и никаких моральных терзаний за собой не повлекло. Мне нужен отдых. Все остальное подождет.
— Идем, покажу, какие работы я собираюсь выставить. — Гиль поймал меня за руку и слегка потянул в сторону бокового выхода, от которого посыпанная мелкими розоватыми камешками дорожка вела прямо к его мастерской. — Тебе должно понравиться!
Но я не сдвинулась с места. Знала, что должна пойти и сказать пару приятных слов, больше ему и не надо, но силы закончились в самый неподходящий момент.
— Прости, я устала и просто валюсь с ног, — объяснила в ответ на недоуменный взгляд и выдавила из себя виноватую улыбку. — Я вечером к тебе загляну, ладно?
Недоумение в серо-зеленых глазах смешалось с подозрением.
— Как можно было устать, время только к обеду? — Гиль, который раньше полудня из-под одеяла не выбирался, наверное, действительно был удивлен. — Тебе что, не интересно?
Вдох-выдох. Успокоиться и не сказать какую-нибудь резкость стоило некоторых трудов.
— Извини, я действительно плохо себя чувствую. Это было не самое лучшее мое утро. — А еще ночь и весь предыдущий день, но говорить об этом почему-то не хотелось. Вместо ненужных слов я осторожно отняла у него свою руку и направилась к лестнице. — Вечером увидимся, ладно?
— Ладно, — полетело мне в спину недовольное.
Ну вот, обошлось без конфликта. И от вожделенного отдыха меня отделяет всего каких-нибудь два десятка ступенек и коридор. Хотелось пробежать это расстояние, а затем запереться в своей комнате, рухнуть на кровать с блаженным стоном и на время забыть обо всем на свете, но большее, на что я была способна, это вяло перебирать ногами.
Когда же слух снова различил приближающиеся шаги, я чуть не взвыла. Ну что еще?! Неужели так трудно оставить человека в покое хотя бы ненадолго?
— Госпожа желает обед? — это оказался всего лишь Тензи. — Маруна приготовила восточный суп, как вы любите.
Недовольство испарилось, как и не было его. Губы дрогнули в благодарной улыбке.
— Спасибо, я перекусила в магазине.
— Может быть, попросить Леоку приготовить для вас ванну?
Пожилой дворецкий заботился обо всех в этом доме, даже о редких гостях, когда те все-таки случались, но мне нравилось думать, что обо мне он заботится чуточку больше. Знаю, глупость, но это заставляло меня чувствовать себя здесь немного более нужной.
— Я сама, спасибо. — Улыбка стала чуть шире. — Лика, скорее всего, сегодня задержится, так что можете пока заняться своими делами. Не беспокойтесь обо мне.
— Как вам будет угодно. — В уголках тонких губ и выцветших с возрастом глаз притаилась ответная улыбка.
Прямо держа спину, будто до этого проглотил палку, Тензи удалился. Он уже скрылся из виду, и шаги почти стихли, а я открыла дверь в свою комнату, когда слух разобрал невнятное бормотание:
— Этот дом не заслуживает такой хозяйки. А эта парочка эгоистов тем более.
Глава 3
Утро началось с тяжелой головы и звенящей тишины вокруг. Гиля не было, и откуда-то я точно знала, что в комнату он не входил.