Тем более, если присмотреться, не такие уж неприятные эти трое. Конечно, лорд в директорском кресле — удовольствие ниже среднего. Но видимо и среди Высших встречаются те, кто что-то слышал о порядочности. Аванс Алекс выдал без звука. В смысле, без звука со стороны Каро — она ни о чём не просила.
В общем, несмотря на недосып, солнышко с утра светило ярко, пусть даже и сквозь плотный туман. Небеса, которых за смогом и видно не было, улыбались. И — да, мокрой шерстью на лестнице воняло не так уж и сильно.
Но стоило Каро порог офиса переступить, как радужное настроение улетучилось без следа, оставив только горьковатое послевкусие. Белобрысый ураган на неё налетел, не успела девушка дверь за собой прикрыть. Оборотень весьма проворно и очень по-хозяйски развернул теурга спиной, вытряхнул её из пальто и сорвал с головы шляпу, едва не выдернув все шпильки из причёски. На которую, между прочим, госпожа Курой угробила целых полчаса. При этом красавчик не переставал тараторить, как завзятая кумушка.
— Ты где шлялась? У нас клиент уже десять минут в кабинете маринуется. Прикажешь его без тебя принимать? Ты же у нас специалист! Между прочим, он сам признался, что выбрал «След» по объявлению в газете. А там теперь печатают, что у нас собственный теург имеется. Но теурга-то и нет. Гуляет наш высококлассный специалист! Я уже его и чаем напоил, и…
— Сочувствую клиенту, — буркнула Каро, слегка ошалев от этой трескотни.
— Чего ты там бормочешь? — недовольно переспросил блондин, отступая на шаг и осматривая девушку с ног до головы, как скульптор своё творение.
— Говорю, что у меня рабочий день с десяти. А сейчас без пяти только.
— И что? Работа начинается тогда, когда приходит клиент. Давай, шевелись длинноногая. Просыпайся. Спать по ночам надо, а с мужиками веселиться в выходные.
— Не суди всех по себе. Я просто не выспалась, — огрызнулась госпожа Курой. — Могут быть у меня кошмары?
И тут же прикусила клыком уголок губы, сама на себя разозлившись. С чего это ей перед какими-то смазливыми оправдываться? В конце концов, он ей не начальство!
— Может, расскажешь? — серьёзно, как проповедник на исповеди, предложил следователь, оставив девушку в покое и усаживаясь на край секретарского стола.
Каро уже хотела было указать направление, куда ему следовало идти с такими предложениями. Даже рот открыла. Но посмотрела на оборотня и передумала. Можете, конечно, этот Рон обладал действительно недюжинным актёрским талантом, но девушке показалось, что парень ей действительно сочувствует. Вот всерьёз! Не просто ради вежливости предлагал, а на самом деле хотел помочь.
Симпатия, идя вразрез с желаниями самой Курой, шустрой змейкой скользнула в душу. И улеглась там уютным клубочком. Но Каро не для того себя воспитывала, чтобы идти на поводу у сиюминутных эмоций.
— А как же клиент? — усмехнулась теург. — Ладно, не переживай, любезным предложением не воспользуюсь. У меня своих жилеток хватает. Пойдём.
Девушка перегнулась через стол, доставая из ящика большой блокнот, перо и переносную чернильницу. За небольшую доплату Каро вчера согласилась взять на себя ещё и секретарские обязанности. Как объяснил Алекс, при общении с клиентами он предпочитал сидеть в самом тёмном углу кабинета. Разумность такого подхода Курой оценила. Вполне естественно, что при лорде нормальные существа впадали в ступор и теряли всяческое желание откровенничать. Потому разговоры разговаривал Рон. И опять же естественно, что с письмом у оборотня были определённые сложности. Нет, когти в этом многотрудном деле не мешали. А вот отсутствие мозгов весьма.
А пока девушка собирала секретарские принадлежности, тот самый Седьмым драный оборотень наклонился над ней и интимно так шепнул в самое ухо:
— Нет у тебя никаких жилеток.
И опять выпрямился. Рожа при этом у парня была довольная до не могу!
— А это с чего ты взял? Мои подруги… — начала Каро.
— Откуда подруги-то возьмутся? — осклабился Мастерс. — Из приюта? А то я приютских не знаю! По колледжу? Так там, по-моему, даже уборщица мужик. Или обзавелась подружкой в доме, что на улице Святых Висельников? А мне консьержка жаловалась, что все квартиры какие-то обмылки скупили. Всего-то одна приличная дама и имеется — госпожа Каро. Разве что весёлые девчонки к твоим соседям захаживают и ты с ними дружбу водишь? Брось, детка, у тебя не только подруг, но и парня-то, наверное, никогда не было.
Если блондин рассчитывал новую сотрудницу смутить, то он очень сильно промахнулся. Каро всерьёз разозлилась.
— Слушай, ты, — она ткнула пальцем блондина в грудь, похожую на школьную доску, — моя личная жить тебя никаким боком не касается. Окучивай своих дамочек, которые визжат в восторге от твоего смазливого личика. А ко мне и близко не подходи. Или…
— Что?
Красавчик наклонил голову к плечу совершенно по-собачьи. Его зелёные глазки посверкивали так заинтересовано — заинтересованно.
— Ну, все, хомячок-перевертыш, ты меня взбесил окончательно! — напрочь забыв о собственном твёрдом решении стать холодным и уравновешенным профессионалом, прошипела госпожа Курой. — Или держись от меня подальше. Или я немножко пошаманю. Тогда твой хвост будет подниматься только с помощью твоих же ручек. И исключительно в сортире. Да и там могут возникнуть проблемы.
Каро, смерив парня испепеляющим взглядом — по крайней мере, девушке очень хотелось думать, что он именно испепеляющий — теург развернулась на каблуках и гордо пошагала к кабинету Алекса.
Правда, триумф ей немного подпортило молодецкое ржание за спиной. Курой даже усомнилась, что Рон действительно оборачивается хомячком. Скорее уж жеребцом.
Девушка, глубоко вздохнула, успокаиваясь, вежливо постучалась и вошла внутрь, извинившись за своё опоздание. Алекс, уже занявший кресло в углу рядом с окном, не менее вежливо заверил её, что ничего страшного не произошло. А дварф[5], сидящий на стуле для посетителей, кажется, появления так трепетно ожидаемого теурга вообще не заметил, пребывая в задумчивой прострации.
Вслед за Каро в кабинет весело прогарцевал Рон и вольготно устроился за столом — на месте прячущегося в уголке начальства. Видимо, на этом процедуру приёма клиента можно было считать начавшейся.
— Ну-с, метр Горк, расскажите нам о своих проблемах, — деловито, как штукатур, приступающий к работе, поддёрнул рукава пиджака Мастерс. — Только прошу вас, будьте откровенны как перед самим призраком прародителя. Если вы что-то утаите или попросту соврёте, помочь мы вам ничем не сможем. И будьте уверены, все, что вы скажете в этом кабинете, здесь же и останется.
А у самого глаза добрые-добрые, понимающие-понимающие. На своём веку, в смысле за всю колледжевскую практику, метр Горк был всего лишь третьим клиентом,