Он был полной противоположностью мне – белокожей голубоглазой блондинке.
А противоположности, как известно, притягиваются. Стоп. Откуда вообще взялась эта мысль?..
Должно быть, волнение сказалось. В ночь накануне собеседования я почти не спала. Нервничала, как всё пройдёт, а под утро у дедушки случился очередной приступ, пришлось вызывать скорую помощь. В больницу не увезли – сделали укол. Но сказали, что нужна плановая госпитализация и что я должна его уговорить, потому что люди вроде него обычно неохотно соглашаются сменить родной дом на больничную палату даже на недолгое время. Я пообещала, что уговорю. Непростая задача, но куда деваться?..
– Как проблему решать будем? – осведомился мужчина.
– Я постираю! – выпалила я. – Нет… оплачу вам химчистку! Они ведь… справятся?
– Этот материал нельзя чистить в химчистке, – отозвался он.
– Тогда надо постирать… В стиральной машине, там есть специальный режим для рубашек… вроде бы, – добавила я неуверенно. Неуверенно, потому что у нас с дедушкой такого агрегата не было – старая ещё советских времён машинка сломалась давно, а на новую денег всё не хватало. – А пока можно замыть… Есть мыло-пятновыводитель, с ним и следа не останется.
– Вот вы и этим и займётесь.
– Я?..
– А кто же ещё? Жены у меня нет. К тому же вы сами это предложили, – снова усмешка. Похоже, пятно на рубашке его вовсе не расстроило. А я вдруг подумала, что девушки, которые окружают этого человека, наверняка пользуются не дешёвенькой косметикой из масс-маркета, а брендовой. В частности, супер-стойкой помадой и тушью, которая не растекается, когда плачешь.
А я готова была расплакаться, потому что в ответ на мои слова о том, что могу опоздать на собеседование, поэтому готова заняться рубашкой только чуть позже, мужчина категорично покачал головой.
– Нет. Сначала моя рубашка, потом ваше собеседование. Или вам придётся покупать мне новую точно такую же, а я очень сомневаюсь, что вы сможете себе это позволить, – добавил он, скользнув оценивающим взглядом по моей одежде и сумке. А потом самым наглым образом уставился мне прямо в декольте. Только тут я поняла, что лифт стоит на месте.
– На какой вам этаж?
Выяснилось, что этаж нам нужен один. К счастью, лифт поднимался быстро. Девушка на ресепшн спросила было, кто я такая и зачем пришла, но мой спутник буркнул: «Это ко мне» и, взяв меня за руку, протащил мимо её стойки. А мне стало ещё грустнее, когда я увидела ресепшионистку. Если они тут все такие гламурные, мне точно ничего не светит.
Ещё и в непунктуальности обвинят. Надо бы поскорее разобраться с рубашкой. Тогда есть шанс всё же успеть на собеседование.
Мужчина буквально втащил меня в кабинет и, пока я там озиралась по сторонам, сбросил и так уже расстёгнутый пиджак, стащил с себя галстук и принялся снимать пострадавшую рубашку. Я отвела взгляд. Это хозяина кабинета отчего-то рассмешило.
– Такая стесняшка, да? Никогда мужской торс вблизи не видела? И на пляж не ходишь? Хотя да… не ходишь, – добавил он, неожиданно внимательно рассматривая меня. – Такая светлая… Ты, наверное, обгоришь сразу, если полежишь на солнце, а не загоришь. И блондинка… натуральная?
– Какая вам разница? – сердито спросила я, стараясь не смотреть на его обнажённую грудь. Под гладкой загорелой кожей перекатывались мышцы. Он явно следил за собой. Вон какой накачанный. – И на ты мы с вами, кажется, не переходили!
– Разве ты не должна отвечать на все мои вопросы?
– Почему это? – не поняла я.
– Потому что твоё собеседование – у меня. Личная помощница нужна мне. Сюрприз, да?
Мой незнакомец из лифта оказался моим – возможным – будущим начальником.
Момент был ужасно неловким. В первую минуту я не нашла, что сказать. Затем во мне взыграл дух противоречия.
– Вы уверены, что собеседования должны быть именно такими? – спросила я, с досадой кусая губы. Мои представления об этом человеке оправдались – тот действительно не привык ни в чём себе отказывать. Вот только я не думала, что он окажется таким… подавляющим. Как будто воздух между нами накалялся с каждой секундой нашего диалога. А если ещё кто-нибудь войдёт и увидит его со мной без рубашки, едва ли их первой мыслью будет, что хозяин кабинета снял её с целью постирать…
– У тебя большой опыт собеседований? – осведомились у меня.
– Нет, – призналась я. – На самом деле, опыта нет совсем. Это первое.
– О, мне нравится быть первым!
Я вспыхнула, но подавила протест, напомнив себе, что мне позарез нужна эта работа. Если не устроюсь на неё, придётся идти раздавать листовки, и получать я за это буду сущие копейки. А что, если однажды дедушкиной пенсии не хватит на его лечение или мы не сможем оплатить коммунальные услуги? На эту вакансию без проблем найдётся целая толпа желающих, а я останусь ни с чем. Так что обстоятельства были явно не те, чтобы проявлять гордость, но всё же я твёрдо решила, что не позволю этому большому боссу, получившему всё, что он имел, от богатого папы, себя унижать.
– Ладно. Я ведь сказал – сначала рубашка, потом собеседование. Так и сделаем. Где купить это мыло? Я пошлю кого-нибудь в магазин.
– Не надо, оно у меня с собой.
– Ты носишь мыло-пятновыводитель с собой?
– Да, – буркнула я.
– А что ещё? Может, иголку с ниткой? Что, я угадал?
Я насуплено кивнула.
– Не может быть. Из какого ты века, девочка? Тебя сюда на машине времени отправили? Ты всегда такая запасливая и предусмотрительная? Поверить не могу.
В ответ я лишь развела руками. Да, всё так. Мои приятельницы тоже в большинстве своём считали, что это забавно и несовременно. Но, когда живёшь, экономя на всём, такие вещи становятся привычкой. Я не могла слишком часто покупать себе одежду и поэтому берегла то, что есть. Хорошо ещё, что на этот костюм удалось выкроить. И продавщица на рынке сделала мне скидку – у неё оставался всего один маленький размер, и она уже собиралась домой.
Но не рассказывать же всё это человеку, у которого никогда в жизни не было таких проблем. Он меня попросту не поймёт. Да и жаловаться не хотелось.
– Давайте рубашку. А где здесь раковина? На этом этаже ведь есть туалет?
– Здесь, – кивнул собеседник на вторую дверь в кабинете.
– У вас… отдельное… – не смогла сдержать удивления я.
– Ну