Рекс смотрел на неё и не верил, что всё на самом деле. Ведь три года не видел. По ночам снилась. С одной из подружек разбежался, когда не тем именем назвал. И вдруг — вот она. Такая же, как тогда. Ослепительно красивая, настоящая. Но если он сейчас ляпнет глупость, то останется для неё не более чем «очаровательным недоразумением, которое очень хочется потискать». Приветом из прошлого.

Он облажается, она посмеется, они еще немного поболтают, а потом она развернется и уйдет. На этот раз навсегда. Надо срочно сказать что-то убедительное. Что-то, что её заинтересует. Дать какой-то ответ! Прямо сейчас! А у него шумело в голове, и пульс не унимался. То ли не отпускал недавний бой — рёв толпы и запах крови, — то ли мешали сосредоточиться близость женского тела и тонкий аромат духов.

Рекс никак не мог взять себя в руки. Чёрт! А потом вдруг неожиданно понял: она ведь это нарочно! Специально путает его. Проверяет, будто партнера по спаррингу: держит ли удар, способен ли на хорошую схватку? Видит же, как он реагирует. Да и чувствует, чего уж там… Вот и использует то оружие, которым владеет, чтобы понять: перед ней прежний Рекс Додсон — развлечение на пару дней — или новый, которого уже можно оставить надолго?

И вот, в отчаянной попытке вернуть себе способность соображать, Рекс внезапно подумал: а что в этом случае сказал бы Винсент? Он-то бы точно не срезался.

— Итак, — вкрадчиво протянула Мэрилин, сокращая дистанцию еще больше, — с чего бы мне соглашаться?

Ответ пришел сам собой:

— Если откажешься, то никогда не узнаешь, можно ли теперь со мной вести дела.

Женщина чуть отстранилась.

Она смотрела пристально, без улыбки, но было во взгляде и лице что-то такое… Залюбуешься!

— Хороший аргумент, очень хороший… — похвалила Мэрилин, после чего легко высвободилась и… направилась к выходу.

Глядя, как она уходит, Рекс готов был взвыть. У двери гостья на секунду задержалась, с тихим шелестом повернула ключ в замке, но потом все-таки обернулась. Она теперь стояла в точности как тогда, когда он вышел из душевой: слегка опираясь спиной о косяк. И разглядывала его. Внимательно, изучающе.

Рекс помнил: рожа должна быть каменной. В конце концов, сейчас от него уходит всего лишь одна конкретная женщина, а не все женщины мира. Значит, переживет. Поэтому он молча смотрел на нее, ожидая на прощание каких-то слов. Но внутри все будто завязывалось в узел.

Однако Мэрилин будничным голосом сообщила:

— Я заперла дверь. Не стой с такой мрачной мордой.

Скрывать радость он ещё, видимо, умел не очень хорошо, потому что гостья довольно рассмеялась.

* * *

В Зоне отчуждения не одобряется излишнее любопытство. Здесь, по возможности, подчеркнуто не замечают встречи незнакомцев, игнорируют заварухи, а переговоры и вовсе не видят в упор. Потому, когда в тени двухэтажного дома остановились поговорить двое азиатов — миниатюрная женщина и мужчина на полголовы ее выше — никто в их сторону не посмотрел и ни малейшей заинтересованности не проявил. Подумаешь! Ну, поклонился мужик при встрече, делов-то. А что низко поклонился, так кто разберет эти их церемонии? Кланяются — не стреляют. Шальная пуля не прилетит.

Поэтому всякий вежливый прохожий демонстративно смотрел в сторону и шел мимо, не задерживаясь. Ну а для невежливых у маленькой женщины была при себе тройка автоматчиков.

— Что такое случилось, Мин Дже, — заговорила Су Мин, — о чем нельзя сказать по связи?

— Приветствую, Старшая, — мужчина выпрямился и спокойно закончил: — Кажется, я видел Керро.

Собеседница вскинула брови:

— Интересно. Продолжай.

— Ты уже слышала о чужаке, побившем охрану в «Последнем Шансе»?

— Да, конечно.

— Я задумался, зачем он это сделал, — Мин Дже на секунду умолк, но потом продолжил. — Немного местных порасспрашивал и узнал, что тому, кто пройдет в «Шанс» с оружием, полагается аудиенция центровой бонзы. С утра я отправился к ее особняку и стал ждать. Чужак появился в десять часов. Я не уверен на сто процентов, что это был именно Керро — совсем другое лицо, да и видел я его недолго, но телосложение, движения, походка… Как будто он. Меня, думаю, не заметил.

— Любопытно, — кивнула Су Мин.

— Я нанял местных проследить, куда он направится, когда выйдет, — продолжил собеседник.

— Отлично. Возвращайся в укрепмотель. Я возмещу твои затраты вдвойне.

Мужчина коротко поклонился и неторопливо отправился вверх по улице, тогда как Су Мин прислонилась плечом к стене и задумалась.

Керро. Человек, переигравший когда-то Винсента. Интересный хозяевам Винсента.

Человек, чьей личностью очень интересовался Алехандро — пожилой рейдер, приехавший якобы расследовать провал Винсента, но расспрашивавший, помимо провала, обо всем подряд.

Два контакта, которым будет интересна внезапно полученная Су Мин информация.

Кому же из них сдать Керро? Алехандро? Винсенту? Или сыграть его самой?

Винс, конечно, старый и проверенный партнер, но ведь решать вопрос будут его боссы — Ховерсы, а их Су Мин не знала вовсе.

Алехандро… этого она видела всего раз и чего от него ждать — не представляла, как не представляла и того, кто его босс.

Сыграть Керро самой? Но как и в каких играх?

Три варианта. Три расклада с неопределенной выгодой и рисками. Какой выбрать?

Су Мин встряхнулась — обо всем этом можно будет подумать позже. Пока же следовало убедиться, действительно ли человек, встреченный Мин Дже, — Керро. Вряд ли таинственный незнакомец уедет из сектора до Праздника. А к завтрашнему утру она спланирует первое опознание. Нужно привлечь сестру — сторонний взгляд более чем важен, тем более Мэрилин отличается просто невероятной наблюдательностью и проницательностью во всем, что касается мужчин.

Кореянка достала комм, однако первый звонок предназначался не сестре.

— Ральф, познакомимся в другой раз. Всплыли срочные дела, — Су Мин выслушала ответ и добавила: — Или конкретно скажи, чего хочешь от встречи, или жди.

С этими словами она оборвала вызов и отыскала в списке быстрого доступа другой контакт:

— Онни, ты где? Ок, жди меня там.

Су Мин повернулась к тройке сопровождения.

— Смена вводных. Идем в бар при Арене, — ответила она на вопросительный взгляд старшего.

* * *

Диего с Итой вышли на улицу. Солнце хоть уже и не стояло в зените, но жгло по-прежнему немилосердно. Растрескавшийся, лежащий плешинами асфальт плавился от зноя и проминался под ногами. Сразу стало тошно, как в аду на сковородке, будто и не отдыхали в тени, и не пили холодного.

Так себе, к слову, посидели. Ита за всё время выпила хорошо, если полстакана, а к загрызи вообще не притронулась.

Ну и сам