— Вот, видишь, — сказала она.
— Ты моя спасительница. — Я взяла ключи из её маленьких пальчиков.
— Виноград или вишня?
Я моргнула:
— Что?
Она улыбнулась, как будто это была наша особенная шутка.
— Какой вкус у конфеты «Лайфсэйверз», глупенькая?
— Определенно вишня.
Она отскочила, хихикая, и, радостно пританцовывая, побежала в свою квартиру, захлопнула за собой двери, и я, теперь уже точно, осталась одна.
Вставив ключ в замок, я повернула его и открыла прочную, деревянную дверь. Затем вошла в квартиру и закрыла за собой дверь.
Ударивший в нос запах несвежего пива меня удивил. Я остановилась на пороге просторной, хорошо обставленной гостиной. Сочетающиеся по дизайну диван и кресло хорошо гармонировали с темными деревянными столиками. Шторы сочетались по цвету с ковром на полу. Стены украшали пейзажи с океаном. В общем, обстановка не дорогая, но подобрана со вкусом.
Справа в квартире виднелась открытая кухня с обеденной стойкой. Прямо впереди, за раздвижными стеклянными дверьми находилось патио, зашторенное тонкими сиреневыми шторами. Вдоль левой стены расположились три двери. Комната Чалис находилась за одной из них.
На кухне обнаружилось мусорное ведро, переполненное стеклянными бутылками из-под пива. Ещё две пустых бутылки валялись рядом с ведром. Ничто больше не указывало на недавнюю попойку. И это тревожило.
На стойке лежала перевернутая фотография в рамке. Я подняла её. С фото мне улыбалось моё новое лицо, счастливое и здоровое, и её обнимал за плечи очень красивый мужчина. С ярко-голубыми глазами, каштановыми волосами и дерзкой улыбкой. Бойфренд? Брат? Парикмахер?
Хотела бы я иметь хоть какие-то воспоминания Чалис — это намного упростило бы мне жизнь. Конечно, я не очень хочу соперничать с сознанием мертвой женщины за контроль над этим телом. У меня и так достаточно проблем, чтобы ещё иметь дело с раздвоением личности.
За дверью номер один скрывалась бежево-голубая комната, обставленная простой дубовой мебелью, с письменным столом, заваленным книгами, в ней не было ничего лишнего. Очень мужская и, вероятно, принадлежала не Чалис. Средняя дверь вела в ванную, очень чистую и опрятную. Зубные щетки в специальном держателе, не было водяных разводов на зеркале и комочком засохшей зубной пасты в раковине. Чалис и её сосед идеально подходили друг другу, оба помешанные на чистоте педанты, раз держали квартиру в таком порядке.
Третья дверь легко открылась, и я попала в мир бежевых ковриков и обоев в розовый цветочек. Розовые и красные подушки лежали на белом покрывале, красные шторы украшали единственное окно в комнате. Огромная картина, на которой красовалась ваза с цветами, занимала большую часть стены над идеально чистым столом. Вся мебель в комнате оказалась кристально белого цвета. На висящей высоко на стене полке выстроились в ряд мягкие игрушки: медведи, кошечки, щеночки и поросята.
— Ой, фу, — вырвалось у меня.
Я направилась к шкафу с белыми дверцами. Если вся её одежда розового цвета, то меня стошнит. Но открыв створки, я, к счастью, увидела одежду множества цветов и стилей. Несколько розовых вещичек я просто отбросила в сторону. Бедствие предотвращено. Я копалась в её шмотках, пока не нашла эластичную красную майку и черные джинсы. Комфортная одежда, в которой можно легко двигаться.
Быстренько порывшись в комоде, я нашла подходящую пару нижнего белья и переоделась. Теперь неплохо бы найти деньги. Я осмотрела с полдюжины сумочек, которые нашла в шкафу. Где, чёрт возьми, её бумажник? Я всегда прятала наличку в носке, но в этом ящике их не было, даже ничего хоть отдаленно похожего.
Я порылась в шкатулке. Обычная вещичка из торгового центра, чуть ниже средней рыночной стоимости. Завернутое в розовую ткань, что это? Оказалось изящное ожерелье с серебряным крестиком. С гравировкой на обратной стороне: «С любовью, Алекс». Мило. Я надела его. Кресты в моей работе — старая шутка, пережиток прошлого времени, когда люди на самом деле считали, что те отгоняют злых существ. Глупые суеверия.
С другой стороны, серебро являлось мощным оружием против оборотней во всём мире. У них развивалась странная аллергия на серебро, так же как у кровососов на необработанное дерево. Я наблюдала, как вампиров закалывали щепкой меньше моего мизинца, и они за несколько минут умирали от вампирской версии анафилактического шока.
Маникюрными ножницами я срезала с себя браслет из морга. Засунула эту жуткую вещицу в шкатулку, подальше с глаз, так сказать. А вот в столе Чалис я сорвала джек-пот — там нашелся тонкий кожаный кошелек и три ключа на С-образном брелке. Один из ключей оказался идентичным тому, что я получила от соседской девочки. Они отправились в мой карман. В кошельке лежали водительские права, проездной билет, дебетовые карты и двадцать баксов наличкой. Не так много, но это лишь начало.
Ещё раз быстро осмотрев стол, я обнаружила идеальный порядок, организованность и ни единой личной вещи. Никакого дневника или записной книжки. Всего несколько фотографий Чалис с другими людьми, в том числе еще парочка с мужчиной из рамки для фотографий. Должно быть, её парень.
Ноутбук оказался выключен. Я оставила его в покое, подумав заглянуть туда позже. Время медленно приближалось к пяти часам, и нужно свалить отсюда до того, как её сосед по квартире вернется домой.
Присев на корточки, я заглянула под кровать. Ничего, даже пыли. Я развернулась и, задыхаясь, плюхнулась на пол. Вцепилась пальцами в жесткий ковер. Мне захотелось выбросить его в окно, лишь бы не чувствовать себя настолько беспомощной. От собственного бессилия заехала локтем по матрасу. Изголовье кровати тут же стукнулось об стену.
Разве самоубийца так поступит? Не оставит в комнате ни единого пятнышка, перед тем как перережет себе вены? Она не могла сделать этого, не смогла бы вычистить ковер до такой степени. Ванну, возможно. Убрать следы от потеков воды — не проблема для такой аккуратной девушки. А что насчет этих следов на её руках? Среди её вещей я не нашла ни пакетиков с порошком, ни шприцов.
— Почему ты сделала это, Чалис? — произнесла я, теребя тонкую серебряную цепочку на шее.
Как бы настолько противоречивая, обожающая розовое девушка не заслуживала сочувствия, сегодня я не могу тратить на это время. Её тело не идеальное, но оно на редкость живое и здоровое, и мне придется позаимствовать его на некоторое время. Пункт номер два в моём списке того, что нужно выяснить в первую очередь, — сколько времени у меня осталось?
Я встала и направилась на кухню. Корзина для почты стояла на кухонной стойке. Я пролистала корреспонденцию. Счета и официальные письма, всё на имя Чалис Фрост. На дне корзины обнаружились три письма от некоего Александра Форрестера. То же имя, что выгравировано на кулоне. Я вспомнила, что соседская девочка называла имя моего соседа, и посмотрела