— Какие-то проблемы, мисс Истман? — спросил мистер Эдвардс.
Райан быстро вмешался.
— У нас все в порядке, мистер Э. Это задание Джейми не сможет сделать сама, а я знаю, что никто не хочет быть ее партнером.
— Это точно. — Издевалась Бекки с гримасой, достойной Оскара. Думаю, она бы выцарапала мне глаза, если бы могла.
Мистер Эдвардс перевел взгляд с меня на Райана, пытаясь скрыть свой шокированный вид. А затем прошептал Райану так, как если бы его не мог услышать весь класс:
— Ты уверен?
— Я не боюсь ее, — сказал Райан, улыбаясь мне широкой улыбкой.
Мистер Эдвардс стряхнул свое удивление и начал записывать наши имена.
— Э-э, мистер Э? — рявкнула я. — Я не буду работать с ним.
Я посмотрела на мистера Эдвардса и ждала, что он как обычно отступит, но на этот раз, когда он вздохнул, то не сказал «хорошо». Вместо этого он сказал:
— Боюсь, что Райан прав, Джейми. Это задание ты не сможешь сделать сама.
— Мистер Э, я не рассказываю незнакомцу все интимные подробности своей жизни, чтобы потом он смог распространить это на всю школу.
Весь класс следил за нашим противостоянием с большой интригой, все еще пытаясь справиться с шоком от того, что Райан предложил быть моим партнером. Словно мы были на American Idol[1], и Саймон Коуэлл [2]только что похвалил кого-то.
Мистер Эдвардс изучал меня мгновение, обдумывая. А когда он улыбнулся, я думала, что выиграла спор, но он покачал головой.
— Если вам настолько некомфортно с вашими одноклассниками, я полагаю, вы можете взять интервью у меня.
— У вас? — моя челюсть отвисла, и я услышала вздохи и смешки по всему классу. — Вы хотите, чтобы я была вашим партнером?
— Я не так уж и плох, — сказал мистер Э шутливо.
Это правда, для учителя он не так уж плох. Он смешной, играет в группе на бас-гитаре и позволяет нам есть в классе. Он даже мил. Вы знаете, для учителя.
Но все же!
Я не могла поверить, что мистер Эдвардс не понял весь ужас этой идеи. Возможно, я и настоящий изгой, но даже у меня есть свои пределы.
— Разве я не могу просто написать автобиографию?
— Это не одно и то же. Вы должны оценить, как хорошо вы можете извлечь информацию в процессе интервью. Вы не можете сделать это сами с собой.
Я просто сидела там и пялилась на мистера Эдвардса. Он всегда позволял мне делать по-моему. С чего все вдруг изменилось? Это всего лишь глупая работа. И это даже не о чем-нибудь важном!
Молчание нарушил веселый голос Райана.
— Ну же, Джейми. Ты должна признать, что я лучшая альтернатива, чем партнерские отношения с учителем. Без обид, мистер Э.
Что я могу еще сделать? Мистер Эдвардс — один из тех учителей, которые заботятся о своих учениках. Он на самом деле внимательно следил за мной с первой же моей недели, думая, что я — один из тех «проблемных» подростков, которые собираются на семинары в колледже. Он всегда пытается дать мне напутствие, подбодрить и прочее. Я не хочу давать ему дополнительные возможности узнать, все ли у меня в порядке, и попытаться заставить меня сходить к школьному психологу.
Знает Райан о моих способностях или нет, он действительно был лучшим вариантом. Я сердито посмотрела на него, но он, казалось, уже знал, что победил. Он подмигнул мне, и затем мистер Эдвардс накарябал наши имена.
— Хорошо, Райан и Джейми — партнеры, — сказал он, а затем пробормотал себе под нос: — Удачи.
Улыбка, которой одарил меня Райан, когда плюхнулся за стол рядом, излучала победу.
— Ну, это очень удобно, — сказал он весело. — Наконец-то я могу попросить твой номер телефона.
— Ты его не получишь.
— Еще лучше, просто дай мне свой адрес, и я заскочу на этой неделе.
— Хорошая попытка.
— Мы должны собраться вместе.
— Просто придумай что-нибудь. Никто не узнает, что это неправда.
— Не сработает, — засмеялся Райан. — Даже если бы я так сделал, все знают меня. Все бы поняли, что ты написала это сама.
— Я просто не обращу внимание.
Райан вздохнул, но я могу сказать по выражению его лица, что он вообще не унывал. Это даже раздражает, как под давлением он всегда выглядит энергично и невозмутимо.
— Это убьет тебя, если ты пойдешь со мной?
— Ах, теперь мы говорим о свидании, а не просто о работе?
— Это может быть просто работа, если хочешь.
Я могу быть терпеливым человеком, если нужно, но, по правде говоря, его вид жалкого щеночка был настолько мил, что мне придется избавиться от него прежде, чем я сдамся как в прошлый раз. Знакомство с людьми может быть опасно для моего здоровья, особенно когда речь идет о моем прошлом.
— По мне так лучше ни то, ни другое, — сострила я, а затем стремительно направилась к выходу из класса.
Он не последовал за мной, отчего я была счастлива. Но во вторник, во время обеда, он был таким прилежным, как никогда, и таким милым, что моему раздражению не было конца.
— Эй, Джейми! — поприветствовал меня Райан, когда поставил свой обед рядом с моим.
— Что заставило тебя уйти?
— Интервью.
Я закатила глаза, но Райан вытащил блокнот и ручку, будто зная, что я сдамся.
— Прямо здесь, посреди столовой, так что это не свидание, — сказал он. — Никаких глупостей, только основное, и тогда я оставлю тебя в покое. Обещаю.
Это того стоило. Я посмотрела на него, и он улыбнулся, уже зная, что получит свое.
— Прекрасно. Что ты хочешь узнать?
— Все.
— Ладно. Я люблю радугу, щенков и долгие прогулки по пляжу. Я не люблю рэп-музыку, квашеную капусту и людей. В основном, тебя.
— Идеально. — Райан записал мои слова в блокнот, прекрасно зная, что я несу чушь. — Что еще?
— Это все.
— Это не помогает, Джейми. Я должен написать биографию, а не статью для Playboy.
— Что ты еще хочешь знать?
— Я много чего хочу знать. У меня много вопросов к тебе.
— Например? — спросила я с сарказмом.
— Например, на днях мне стало интересно, почему ты красишь волосы?
Хорошо, я ожидала, что он спросит, где я родилась, или когда у меня день рождения, но почему я крашу волосы? С чего это вдруг?
— Что? — спросила я, стараясь не смеяться. Потому что не хочу, чтобы он думал, что одержал победу.
Он улыбнулся, наслаждаясь моим смущением.
— Ну, ты не азиатка и не пытаешься косить под гота. Не то чтобы твои волосы не смотрятся с этими яркими зелеными глазами, но это, очевидно, не твой естественный цвет. Так почему черные?
Я задумалась на мгновение. Уклонение от вопроса вызвало бы больше подозрений, чем ответ. Но я не могла придумать, что сказать, поэтому решила, раз он сказал правду, то и мне стоит.
— Ну, их натуральный цвет — зеленый, — призналась я. — И черная краска намного лучше, чем осветлитель.
Он