различных внутренних и скрытно существующих свойств познаваемого, но есть лишь сфабрикованная социальная конструкция, движимая стремлением к власти). Когда позиция, гласящая, что каждый индивидуум имеет право выбирать свои ценности (пока таковые не наносят вред другим людям), скатывается к позиции, что, дескать, из этого вытекает, будто нет ничего универсального (или общезначимого) в каких-либо ценностях, это прямиком ведет к аксиологическому нигилизму – вере в то, что нигде не существует каких-либо убедительных и подлинных ценностей в принципе. И если всякая истина есть лишь культурный вымысел, то никакой истины не существует вовсе. Это уже эпистемический и онтический нигилизм. А если нет каких-либо обязующих морально-нравственных норм, то мы наблюдаем лишь нормативный нигилизм. Так и возводился дворец нигилизма на нигилизме до самого небосвода: мол, «нет никакой глубины, есть лишь поверхность, поверхность, поверхность». Наконец, если не существует каких-либо обязующих принципов индивидуального поведения, индивидуум отвечает лишь перед собственными самопотворствующими желаниями и устремлениями, а это типичный нарциссизм. Вот почему большинство влиятельных элит постмодернизма пришли к принятию (открытому или тайному) этого дуэта, составляющего самую суть постмодернистского ада: нигилизма и нарциссизма. Или, для краткости, аперспективного безумия. Такова культура постправды.

Появилось множество реакций на это явление. Поскольку постмодернизм являлся общим, фоновым, морфогенетическим, передовым полем, в обществе было мало сфер, на которые бы он напрямую не повлиял. В данном обзоре мы коснемся многих из них. Однако в основе всех этих реакций в качестве главнейшей движущей силы лежал тот факт, что передовой край эволюции перестал справляться со своей задачей, – причем эта дисфункция проявлялась ужасающе очевидным образом и на регулярной основе. Когда передовой край не имеет ни малейшего представления, куда он направляется, естественно, он утрачивает любые ориентиры. Когда ни одно из направлений движения не истинно (ведь истины нет), невозможно отдать предпочтение какому-либо направлению, в итоге ни одно из них и не выбирается. И весь процесс тормозит с громким скрежетом, застревая и схлопываясь.

Нигилизм и нарциссизм – не те ценности, на основе которых может оперировать какой-либо передовой край. И если он ими инфицирован, он попросту прекращает функционировать. Пропитанный аперспективным безумием, он вязнет и запускает серию регрессивных движений в попытке вернуться к времени и конфигурации, когда он, по сути, оперировал адекватно и был подлинно передовым. Эта регрессия стала одним из основополагающих факторов, которые, как мы видим, сегодня действуют по всему миру. А первичной и центральной причиной всего этого оказалась неспособность передового края – зеленой волны – проявить какое-либо лидерство. Нигилизм и нарциссизм приводят к эволюционной пробке. Обращение вспять – необходимое действие по саморегуляции, когда эволюционный поток пытается сделать шаг назад, чтобы произвести переоценку и реконфигурироваться. Это движение часто включает разные степени временной регрессии, или возвращения назад по своим следам, в поиске точки, когда коллапс зарождался, чтобы оттуда начать процесс реконфигурации.

Эволюционные биологи в целом склонны отрицать, что эволюции свойственны какая-либо направленность или телеологические силы. Они считают ее случайной последовательностью событий и слепым действием естественного отбора. Однако такой взгляд – всего лишь рудимент, унаследованный от редукционистского научного материализма XIX века. В нем упускаются из виду более современные научные концепции, начиная с открытий бельгийского физика и физиохимика Ильи Пригожина (принесших ему Нобелевскую премию), согласно которым даже несознающим материальным системам свойственно неотъемлемое стремление к самоорганизации. Когда физические системы приходят в неравновесное состояние, они находят выход из хаоса путем прыжка к более высокоуровневому состоянию организованного порядка. Так, например, вода, хаотично устремляющаяся в сливное отверстие, внезапно образует форму аккуратной воронки. Это называется возникновением порядка из хаоса. Если неживой материи неотъемлемо присуща тенденция к самоорганизации, то, безусловно, это свойственно и живым системам. И это наверняка включает в себя эволюцию – движущую силу, которую философы часто называют Эросом, или исконно существующим динамизмом, направленным на достижение все больших целостности, единства, сложности и сознания.

Однако именно это образование порядка из хаоса – слабое место зеленого передового края. Если он в чем и преуспел, так это в произведении еще большего хаоса из хаоса. Начнем с того, что у него вообще не было ни малейшего представления о том, что же значит настоящий порядок; все подобные метанарративы всецело и агрессивно деконструировались. Если ничто не может считаться истинным, то и истинный порядок невозможен, а потому не может быть и какого-либо предпочтительного пути вперед. Стало быть, когда передовой край эволюции схлопнулся в перформативном противоречии, потеряв себя в аперспективном безумии, сама эволюция на время застопорилась и начала совершать различные движения, в том числе и регрессивное отступление вспять, дабы найти более надежное место, из которого снова мог бы начаться процесс подлинной самоорганизации.

Какие предшествующие стадии доступны для подобной регрессии? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно кратко описать имеющийся на сегодня спектр стадий развития. Предлагаемый ниже обзор – результат метаанализа более сотни различных моделей развития; в нем обобщены наиболее распространенные свойства, присущие им всем (см. книгу «Интегральная психология»[6]).

Те из читателей, кто уже знаком с интегральной метатеорией, могут пролистать последующие страницы или же прочесть их, чтобы освежить свои знания. Тем же, для кого эта концепция в новинку, советую рассматривать ее как краткое введение в одно из самых глубоких и судьбоносных открытий XX века, повсеместно признанное экспертами, в полной мере изучившими невообразимое количество данных, поддерживающих утверждения данной дисциплины.

По мере чтения вы можете обратить внимание на то, что описываемые стадии развития доступны и вам. Более того – они активны в вас прямо сейчас. Это не просто академический обзор, а реальный процесс самоисследования!

Итак, рассмотрим существующие стадии.

Глава 2. Постоянно раздвигающаяся лестница

Самые ранние стадии человеческого развития обобщенно обозначаются термином «стадии эгоцентризма». Ведь индивидуум на этом этапе еще не способен принимать на себя роль другого, смотреть на мир чужими глазами, ставить себя на место другого. Самые ранние человеческие общества (здесь речь о первобытных народах, реально живших полмиллиона лет назад, а не обществах аборигенов в том виде, в котором они существуют в современном мире: они все это время тоже эволюционировали) имели племенное устройство (им был свойственен племенной эгоцентризм), причем их «экологическая пропускная способность» включала около 40 человек. Мыслительные процессы обычно были пронизаны фантазией (дооперационным мышлением); такие исследователи, как немецкий культурный философ Жан Гебсер, часто называли эту форму мышления магической (как в случае с традицией вуду, последователи которой делают куклу, олицетворяющую реального человека, и прокалывают ее иглами, веря, что это нанесет магический вред реальному человеку; или, например, исполняя танец дождя, люди верят, что прольется дождь).

Когда какое-то племя сталкивалось с другим – что во многих регионах поначалу было большой