– Я не пьян, Эфимия, – усмехнулся он. – Мне нужно было привлечь ваше внимание.
– Вам это удалось – но ненадолго.
– Не надо так, Эфимия. Наденьте вечернее платье. Вы пойдете со мной в зал.
– Лорд Стэплфорд меня не приглашал.
– Лорд Стэплфорд может катиться к чертям, – благожелательно улыбнулся Фицрой. – Вы будете со мной.
– И почему же я должна согласиться? – язвительно осведомилась я.
– Потому что я должен кое о чем вас попросить. И не говорите, что у вас нет платья. По моей информации, то, что вы носили в поместье Мюллера, прекрасно подойдет. – Фицрой усмехнулся еще шире и выразительно поднял бровь. – Я знаю вас, Эфимия. Только ради меня вы вниз не спуститесь. Зато ради возможности потанцевать с вашим обожаемым Бертрамом…
– Как вы… – попробовала возразить я, но Фицрой невозмутимо продолжил:
– Но главным образом вы согласитесь, потому что умираете от скуки, а я могу предложить вам небольшое приключение.
Наши глаза встретились, и я выдержала его взгляд около минуты, но потом все же вздохнула.
– Хорошо-хорошо.
– Отлично. – Фицрой уже сделал шаг, чтобы войти в комнату, но я уперлась рукой ему в грудь.
– Вы можете подождать снаружи.
– Ну вот, все испортили, – посетовал он, но остался за дверью, нагло, хоть и мелодично насвистывая. Я торопливо надела платье и сделала прическу.
За все время, проведенное в Стэплфорд-холле, я ни разу не видела, чтобы бальный зал открывали. Огромный, просторный, весь в зеркалах и с портретами менестрелей на стенах с шелковыми обоями цвета шампанского, он находился в самой восточной части южного крыла. Расставленные вдоль короткой стены столы ломились от угощений, у каждого стояли
