Она безмолвно покачала головой. Стиснув зубы, он присел и вытер лезвие о плащ заклинателя.
— Почему ты не воспользовалась магией?
Все еще шокированная засвидетельствованной бойней, Аня не смогла ответить. Лишь после нескольких безуспешных попыток она, в конце концов, сумела объясниться.
— Я хотела проверить, насколько умела с мечом.
— Аня, ты не дура, — резко оборвал ее Каэль. — Но ты обманщица. И… — внезапно он замер и посмотрел на нее. Каэль помрачнел, встал и направился к ней.
Как бы у нее ни заходился пульс, она заставила себя остаться на месте. Да, Аня соврала, но что бы Каэль ни собирался сделать, вряд ли причинил бы ей боль и…
Он рухнул перед ней на колени.
— У тебя идет кровь, — Каэль грубо задрал на ней тунику, открыв своему взору ноги. Он рывком развязал ремешок, и тяжелый чулок соскользнул вниз.
Аня зашипела. У нее на бедре был порез. Она парировала удар Нака, но лезвие все равно ее задело. Просто до сего момента Аня не чувствовала боли.
Она шумно вдохнула, и Каэль посмотрел ей в лицо. Он выглядел пораженным, и на мгновение Аня испугалась, что была ранена тяжелее, чем думала.
Но нет. Если на то пошло, рана больше пугала, чем причиняла боли.
— Просто царапина, — прошептала Аня.
— И все еще кровоточит, — снова сосредоточившись на ее бедре, Каэль склонился, чтобы лучше рассмотреть. — Ее нужно промыть.
В то же время он осторожно ухватил ее ногу, скользнув мозолистыми пальцами по чувствительной коже внутренней стороны бедра. Аня замерла. От его прикосновения пробудились все возможные ощущения, начиняя с боли, заканчивая удовольствием.
С безразличным лицом Каэль отдернул руку, оставив на Аниной коже кровавый отпечаток. Грязно выругавшись, он встал и негодующе посмотрел на Аню сверху вниз.
— Исцелись, — приказал Каэль.
Удовольствие исчезло, сменившись режущей болью…и страхом. Аня молча покачала головой.
— Исцелись, — прорычал он, наклонившись ближе.
— Будет отдача, — в отчаянии прошептала она.
— Боишься ранить ворона? Тогда мы зажарим его и съедим, — Каэль скривил губы. — Или же ты добьешь умирающего ублюдка.
Лидера бандитов, все еще не погибшего. Оставляя на снегу алый след, он пытался добраться до ворот, но не прополз и нескольких шагов.
— Я не могу, — призналась Аня, превозмогая сердечную боль.
Посмотрев на нее сверкающими глазами, Каэль отстранился и, подняв меч, вогнал его в спину Нака, через кожаную броню пронзив до самого сердца. Бандит умер на месте.
Пытаясь дышать через острую боль в груди, Аня наблюдала, как Каэль прошел к коню, отстегнул от седла бурдюк и обмыл руки водой.
Со слезами на глазах она поправила чулок и почувствовала жжение там, где кромка касалась раны.
— Прекрати, — рявкнул Каэль.
Он вернулся к ней, неся маленькую керамическую флягу в одной руке и смоченный лоскут во второй. Подав Ане накидку, Каэль заставил ее одеться, на миг окутав ее своим запахом и теплом.
После чего снова опустился на колени. Поняв, что он собрался обработать рану, Аня попыталась забрать у него влажный лоскут.
— Я могу сама…
— Волшебством? — сердито зыркнул на нее Каэль. — Замри.
Возведя глаза к небу, она поморгала, сдерживая навернувшиеся слезы. Пусть не сразу, но все-таки ей удалось заговорить без необходимости мучительно проталкивать слова через сведенное горло.
— Извини, — хрипло сказала Аня.
— За что? — Каэль одарил ее очередным режущим взглядом.
— За ложь, — прерывисто выдохнула она. — Я тебя разозлила.
— Я в ярости, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — потому что оставил тебя без защиты с одним лишь мечом. И потому что не догадался раньше. Я считал, у тебя свои причины не пользоваться магией, но оказалось, что ты не можешь.
Каэль злился…на самого себя.
— Но я соврала. Позволила считать меня заклинательницей.
— И что с того? — он начал осторожно стирать кровь с ее кожи. — Лучшая защита для женщины — убедить всех, что она может взорвать их глаза заклинанием. Я не рассказываю врагам о своих сильных или слабых сторонах и позволяю им верить, во что заблагорассудится. Так я много раз избегал проблем и получал преимущества.
Преимущества вроде умения взбираться на стены.
— Мы враги? — спросила Аня с дико колотящимся сердцем.
— Союзникам я тоже мало рассказываю, — Каэль скептически посмотрел на нее.
Она неуверенно улыбнулась. Союзники. Аня хотела стать для него кем-то большим, но была согласна на все, что бы он ни предложил.
Каэль открыл маленькую флягу.
— Мазь не только отвратительно пахнет, но и жжет огнем, вызывая онемение. Зато рана не загноится.
Аня кивнула и напряглась. Когда Каэль обработал порез, было и впрямь больно. Ей казалось, будто в ее бедро воткнули раскаленный шомпол. Нога подкосилась, и Аня с тихим хныканьем ухватилась за широкое плечо Каэля.
— Всего несколько секунд, — успокаивающе прошептал он, нанеся еще немного мази.
— Знаю я твои секунды, — проворчала Аня, но Каэль лишь усмехнулся.
— Почему ты не владеешь магией?
Разговор о волшебстве был куда мучительнее жжения.
Однако Каэль имел право знать.
— Я такой родилась.
— Король и королева твои родители?
— Да, — хрипло продолжила Аня. — Во время родов отец не смог перенести страдания матери и наложил обезболивающее заклинание. Если я когда-то и обладала магическим даром, то отдача отняла его у меня. Заклинание забрало боль моей матери и отдало ее мне.
— То есть, тебе всегда больно? — хмуро посмотрел на нее Каэль.
— А чем еще, если не болью, была вся моя жизнь? — с горечью спросила она. — Я единственная в Ивермере не могу колдовать. Я, принцесса. Разочарование и пятно позора на королевстве.
— Твой отец — пятно позора.
Разве?
— Он наложил заклинание из любви. Чтобы помочь маме. Что это, если не доброта?
— Эгоизм. Твой отец не вынес страданий жены. Она не умирала. Вместо того чтобы накладывать заклинание, ему стоило спросить, может ли она вытерпеть родовые муки.
— Ты не спрашивал меня, могу ли я вытерпеть боль от пореза.
— К тому времени я уже понял, что ты не владеешь магией, — Каэль насупился сильнее, — но если бы ошибся, навредил бы лишь умирающему бандиту или нашему ужину. Я бы не рискнул ребенком. И затем я бы не наказывал ребенка за то, что сотворило мое заклинание.
Вот почему Аня его боялась. Он стремительно покорял ее. До конца поездки оставалось меньше недели. К последнему дню Каэль полностью завладел бы сердцем Ани.
А затем увез бы его с собой, оставив ее в Ивермере. Она не могла скрыть отчаяния, но Каэль неправильно истолковал причины.
— Аня, даже если ты не умеешь колдовать, все равно обладаешь сильнейшей магией, — нежно сказал он. — Сегодня я видел твою отвагу.
— Отвагу или безысходность? — резко и болезненно рассмеялась она.
— Почему ты решила, что безысходность умаляет значимость отваги? — нахмурился Каэль.
— Отсутствие выбора не отвага.
— Выбор есть всегда. Ты могла ничего не делать.
— Моим выбором была боль от изнасилования или боль от ран. Это не выбор.
— Ты выбрала боль, которую сочла наиболее приемлемой для своей души, — его голос огрубел. — Ты сама решила, как жить или умереть. Ты не позволила бандитам выбрать