Два Дыма достал из своей сумки листья шалфея, смочил в бурдюке, висевшем на треножнике, и бросил в огонь. За его спиной тревожно переглядывались Терпкая Вишня и Ветка Шалфея.
– Держите. Это нужно заварить. – Два Дыма протянул женщинам листья пламенника. – Пусть сначала выпьет немного, а что останется мы разотрем по ее телу. Ветка Шалфея, помой Танцующую Олениху – там, где появится младенец.
Затем, продолжая напевать на языке анит-а, Два Дыма поднял Волчью Котомку к дымоходному отверстию. Его глаза были закрыты, а на лице отражалась спокойная отрешенность.
Маленький Танцор не мог отвести взор от зрелища, разыгрывавшегося по ту сторону дырочки в шкуре вигвама. Внезапно он почувствовал легкое головокружение; его душа будто воспарила вслед за завораживающими звуками песнопения. Знакомое ощущение присутствия Силы охватило мальчика.
Почти теряя сознание, он едва уловил мгновение, когда Два Дыма коснулся Котомкой лба Танцующей Оленихи, на котором крупными каплями блестел пот. Женщина обмякла и задышала ровнее. Затем Два Дыма приложил Котомку к ее сердцу – как раз над фетишем черепахи, потом к вздувшемуся пупку и к лобку – туда, где заканчивалась желтая полоса.
Танцующая Олениха глубоко втянула в себя воздух. На этот раз это был вздох облегчения.
Закончив заварку, Ветка Шалфея наполнила ложку из рога бизона и поднесла ее к губам рожавшей. Танцующая Олениха отхлебнула и сморщилась.
Положив Волчью Котомку на растянутую шкуру, Два Дыма смочил руки в висевшем на треножнике бурдюке, из которого поднимался пар от настоя пламенника.
– Этому меня научили люди моего Племени. Настой пламенника умиротворяет тело.
Он принялся массировать тело женщины мокрыми руками. Повинуясь выразительному взгляду бердаче, Ветка Шалфея стала повторять его движения, только ниже. Танцующая Олениха, почувствовав наступление следующей схватки, закусила губы, чтобы не закричать.
– Теперь не следует давить слишком сильно, – предостерег Два Дыма, осторожно ощупывая пальцами содрогавшееся тело женщины. – Нажимать нужно слегка, вот так. Если перестараться, можно повредить внутренности. А кровотечение не всегда удается потом остановить.
– Мы уже пытались массировать ее, – промолвила Терпкая Вишня. – Ничего из этого не вышло.
Два Дыма понимающе кивнул и перевел взгляд на Волчью Котомку:
– Может быть, вот это выручит нас.
С этими словами он взял Котомку и приложил к пупку Танцующей Оленихи, выпуклому, будто орех.
Танцующая Олениха вскрикнула: следующая схватка сжала ее тело.
– Ну, ну, – успокаивающе произнесла Терпкая Вишня, устроившись поудобнее между ног Танцующей Оленихи. – Вот потекло, потекло. А теперь немного крови.
Два Дыма удерживал Котомку на пупке женщины. Закрыв глаза, он непрерывно напевал монотонное заклинание.
– Младенец подходит, – сказала Терпкая Вишня.
Маленький Танцор с таким напряжением выворачивал шею, чтобы видеть получше, что даже не услышал приближавшихся мягких шагов. Он вздрогнул, когда полог резко дернулся вверх и в вигвам, пригнувшись, во шел Тяжкий Бобр. Увидев Два Дыма и Волчью Котомку, он так и замер на месте.
Но крайнее изумление немедленно сменилось слепой яростью: его черные глаза загорелись недобрым огнем, а лицо странно переменилось.
– Так вот что у вас тут происходит!
Ветка Шалфея бросила через плечо быстрый взгляд, в котором остро блеснул страх:
– Младенец выходит.
Два Дыма ни на мгновение не сбился с такта в своем напеве.
– Еще, потужься еще, – уговаривала Терпкая Вишня, положив ладони на живот Танцующей Оленихи.
Вокруг мальчика темнота ночи наполнилась круговоротом бурлящей Силы. Тяжкий Бобр! Маленький Танцор ощутил тонкое дуновение гнева и ненависти. От него мальчик стал как бы вянуть, будто трава и цветы на сочном лугу, когда из ядовитой горной расщелины потянет серой. В этом зловонии Волчья Котомка продолжала по-прежнему ярко сиять.
– Давай-давай! Тужься! – закричала Терпкая Вишня, засунув руки куда-то вниз – сквозь дырку не было видно куда. – Вот оно!
Танцующая Олениха крупно вздрогнула, ее вздувшийся живот спал, а Терпкая Вишня подняла на руках младенца – мокрого и сморщенного. Вигвам наполнился пронзительным воплем новой жизни.
Два Дыма глубоко вздохнул и опустил голову, снова прижав Волчью Котомку к груди. Он принялся благоговейно поглаживать ее, едва слышно нашептывая благодарственную молитву.
– Это девочка, – прошептала Ветка Шалфея, мельком глянув на Тяжкого Бобра.
– И это не удивляет меня!
В низком вигваме Тяжкий Бобр казался огромным. Заглянув в его глаза, Маленький Танцор почувствовал холодную дрожь в спине.
– Еще одна девочка? Да вдобавок родившаяся под покровительством злобной Силы Духа? – Тяжкий Бобр скрестил руки на груди. – Неоценимое прибавление к Племени.
Танцующая Олениха беззвучно зашевелила пересохшими губами. Она была слишком измучена, чтобы говорить, и смогла лишь испуганно уставиться на Зрящего Видения Духа.
Два Дыма негромко произнес со своим мягким акцентом:
– Волчья Котомка не приносит зла. Ведь это…
– Именно этого я и ждал от анит-а – да от таких, как ты. Что ты такое? Женщина в теле мужчины, как ты утверждаешь? Ты просто проклят, или я ничего не понимаю в проклятиях. И ты тем не менее осмеливаешься осквернять своим присутствием родильный вигвам?
Два Дыма закрыл глаза с выражением боли на лице.
– Оставь его в покое. – Ветка Шалфея, отдыхавшая сидя на корточках, обернулась к Тяжкому Бобру. – Волчья Котомка высвободила ребенка.
– Еще одну девочку! Еще один голодный рот, когда и мужчинам не хватает пищи!
– Это твое мнение! – Ветка Шалфея покраснела от волнения. – В голоде ты постоянно винишь женщин! А ведь мы – часть Племени! Почему твоя ненависть обратилась на нас? Что ты задумал? Расколоть Племя? В таком случае ты на верном пути! Мы ведь не животные.
– Да? И ты думаешь, что Вышний Мудрец не знает…
– Я думаю, что твои Видения лживы!
Изумленное молчание воцарилось в вигваме. Ветка Шалфея внезапно осознала, какие слова она только что произнесла!
В темноте Маленький Танцор вздрогнул и шумно вздохнул от волнения. Все глаза немедленно обратились в его сторону.
– Кто это там? – спросил Тяжкий Бобр. – Еще одна скверна?
Он протянул руку, чтобы поднять полог. Маленький Танцор в то же мгновение вскочил на ноги, проскользнул сквозь кустарник и понесся в темноте прочь.
Сердце бешено колотилось у него в груди. Он спрятался за вигвам, из которого доносился негромкий храп старого Два Лося. Едва Тяжкий Бобр вошел обратно в родильный вигвам, как мальчик стал неслышно подкрадываться поближе.
– Это был кто-то, кто умеет быстро бегать… или что-то. Теперь вам нечего меня убеждать, что эта Волчья Котомка не приносит зла.
Маленький Танцор услышал эти слова, ползком подбираясь к стволу ближайшего хлопкового дерева. Полог не до конца опустился вниз, и поэтому можно было видеть, что делается внутри вигвама.
– Она не приносит зла. Это душа… – Два Дыма запнулся.
– Анит-а? – издевательски продолжил Тяжкий Бобр, глядя на бердаче сверху вниз.
– Сила помогает всем