уроки гостям. Адам шутил, что они нарочно крутились рядом, чтобы убедиться, что он не испоганил это место.

За столом также сидели четверо молодых англичан, напротив них французы, они были похожи на студентов, взявших «промежуточный» год, с татуировками на щиколотках, травящих анекдоты о путешествиях. Адам находит с ними общий язык неестественно просто. В его возрасте у моего отца была ипотека, семья и работа бухгалтером, которую он не бросал аж до шестидесяти пяти.

Но здесь Адаму вечно может быть двадцать один: солнце всегда светит, девушки молоды и готовы ублажать. И не только девушки были увлечены им. К нему относились как к чему-то среднему между крутым старшим братом и доброжелательным диктатором, на которого обращали внимание, только когда заканчивалась выпивка.

Вскоре палящая жара дня уступила место мягкой ночи, и мы сидели в освещении оранжевой луны, свечей и синих отблесков от воды.

Еда подавалась в истинно французском стиле — начиная от свежих хрустящих листьев салата и блюда с вяленым мясом до муссов и нарезанной ломтиками копченой утиной грудки — на сервировочной доске.

— Что это? — спросил Уильям, изучая салат. Он надел одну из футболок, подаренных Адамом, и она была так мала в подмышках, что почти останавливала циркуляцию крови.

— Gesiers. Попробуй, это вкусно, — сказал Адам, накладывая несколько кусочков сыну на тарелку.

Уильям сморщил нос:

— Но что такое «gesiers»?

— Пупочки. Часть пищевого тракта гуся, если быть точным. Понимаю, это может звучать не очень аппетитно, — он широко улыбнулся.

Уильям скривился, и я взамен указала ему на салями, уверяя, что это такая колбаса, которую он любит в пицце, только намного лучше.

— Адам говорил, что ты преподаватель, — сказала Симона, поднося бокал к губам.

— Да, я обучаю писательскому мастерству в предуниверситетском колледже.

— Как интересно. Тебе нравится этим заниматься?

— Очень, — ответила я. Это был стандартный ответ. Слишком сложно объяснять, что когда-то я была увлечена своей работой, но с начала этого года была так подавлена, что сомневалась, смогу ли вновь хоть чем-нибудь увлечься.

— Тебе, должно быть, приходится разрываться, ты же мать-одиночка. — На последних двух словах она сделала акцент.

— Да, времени не хватает, — согласилась я. — Кроме того, моя мама не очень хорошо себя чувствует, поэтому не может помогать как раньше.

— О, дорогая. Держу кулачки за ее скорейшее выздоровление, — сказала она легко.

Я улыбнулась и кивнула, а после задумалась: возможно, это был самый «британский» поступок в моей жизни, раз я решила не портить пустой разговор чем-то настолько неудобным, как неизлечимая болезнь.

— Знаешь, а ты напоминаешь мне мою маму, — неожиданно произнесла Симона.

Я удивленно подняла брови.

— О! Надеюсь, твоя мама Анджелина Джоли, — усмехнулась я, но она посмотрела на меня безучастно.

— У нее тоже много проблем. Когда женщина достигает определенного возраста, у нее появляется масса забот, не так ли? Мама просто сбивается с ног. Вот почему сейчас я хочу сделать как можно больше всего, прежде чем свяжу себя узами ответственности и покроюсь морщинами, — сказала она, но потом одернула себя: — Я не хотела сказать, что у тебя есть морщины. Это прозвучало ужасно, да?

— Совсем нет, — успокоила ее я. — Тем более что ты права на все сто.

После того как Симона извинилась и ушла в уборную, между мной и Адамом на какое-то мгновение повисла тишина.

— Она милая, — сказала ему я.

— Спасибо.

— И Уильяму она нравится. — По нему было видно, что он вряд ли задумывался о том, как к ней может отнестись Уильям. — Ты уже познакомился с ее родителями?

Он поперхнулся вином и повернул ко мне голову — в ноздри неожиданно ворвался запах геля для душа, которым он пользовался в эти дни.

— Ты так намекаешь, что она слишком молода для меня?

— Не мне вас судить. — Я улыбнулась в бокал и почувствовала на себе его взгляд. — Нет, она милая. Правда, — подытожила я, решив, что эта тема себя исчерпала. — Уильям, давай я сфотографирую тебя и отправлю дедушке.

Уильям улыбнулся для фото и замер, потом Адам предложил сфотографировать нас двоих. Я выбрала фотографию и написала текст:

«Добрались без приключений, Уильям уже веселится после длинной поездки! Как мама? х»

Я нажала «отправить» и наблюдала, как значок Wi-Fi медленно пульсирует, мигая.

— К сожалению, здесь не сверхскоростной Wi-Fi. Мы слишком далеко от цивилизации, — сообщил мне Адам. — Оно отправится в конечном итоге, но, если ты хочешь поговорить с родителями по скайпу или отправить что-то срочное, тебе лучше прийти в офис.

— Спасибо. — Адам вытащил из заднего кармана стопку бумажек и немного табака. Я отложила телефон. — Я думала, что ты бросил.

— Сейчас я курю просто за компанию. — Я наблюдала за тем, как он скручивал сигарету, потом взглянула на Уильяма. Он умный мальчик, я знаю, но мне бы не хотелось, чтобы он увидел это. — У каждого из нас свои недостатки, — пожал плечами Адам.

— Да, но у меня это пироги и «Нетфликс»11, а это не смертельно.

Он бросил на меня пренебрежительный взгляд:

— Джесс, оставь меня в покое.

И хотя в моей голове пронеслось два десятка ответов, я сделала глубокий вдох, потом глоток вина и начала искать взглядом кого-то еще, с кем можно было поговорить.

— Как тебе твой коттедж, Джесс? — У молодого парня, сидящего возле Адама, были заспанные карие глаза, мягчайший уэльский акцент и волосы как у серфера: светлые и соленые.

— Он очень милый, спасибо.

— Слышали, босс? — улыбнулся он Адаму.

— Высшая похвала. — Адам повернулся ко мне: — Бен сделал уборку в нем перед вашим заездом. В резиновых перчатках он просто неудержим.

Бен засмеялся:

— Это плата за работу в таком великолепном месте. Ты можешь наслаждаться солнечными лучами и красивым пейзажем. Но при этом ты должен засучив рукава драить туалеты, когда уборщица сообщает, что больна.

— Должна признать, он сиял, — заверила я его. — Я восхищена.

— Выпьем за это, — произнес он, поднимая бокал.

Когда через несколько часов мы с Уильямом улеглись в наши роскошные кровати, я лежала на спине, проверяя сообщения, и увидела, что сообщение от папы все-таки сумело прорваться.

Я рад, что Уильям хорошо проводит время. А как ты? У мамы был хороший день. Я провел весь день в Уиллоу-Бэнк, была отличная погода, и мы сидели в саду, рассматривая ее каталоги с тортами.

Папа. х

Я закрыла глаза и представила себе их сидящими в окружении роз: он переворачивал плотные лоснящиеся страницы, давая ей время сфокусироваться на каждой фотографии. Большинство из этих кондитерских изделий она делала в свое время — для мамы это было не просто хобби, это было ее страстью.

И хотя сейчас замысловатые изделия из этих книг выше ее возможностей, ей нравится смотреть на них и вспоминать о волшебстве, которое она когда-то создавала с помощью различных ингредиентов, толики терпения и природного художественного чутья.

Глава 9

Самый лучший торт из всех, что мама готовила для меня, она испекла на