Тот, к кому он обращался, нервно дёрнул плечом и отчётливо хмыкнул, продолжая молчать. Они были очень похожи внешне и внутренне — шаманка ощущала их духовную мощь, ощущала то, что когда-то возвеличило их предков и чем они владели по праву крови.
— Они свалились бы только в самом крайнем случае. Поверь, в тот момент тебя заботили бы более актуальные темы. Например, ты вспоминал бы комбинацию от убежища на минус третьем этаже. А вот если бы мой Господин не стал отстранять своего верного Слугу от Служения…
— Не веди себя как воплощение Укора. И да, мне до сих пор непонятно твоё недовольство, Хикару. Ты нужен мне в ином качестве, а не начальником моей гвардии и охраны.
— Мы — самураи, а не… — не выдержал его оппонент и развернулся, тем самым невольно давая девушке хорошо себя рассмотреть. И прежде всего в глаза ей бросился его герб. Схематичное оперение стрелы она распознала уверенно и не сомневалась в этой догадке.
— Можешь не продолжать. Избавь меня от лекции и нравоучительного тона. — прервал его собеседник, подкрепляя слова коротким жестом ладони. — Сядь и выслушай меня.
— Как пожелает мой Господин. — ехидно ответил самурай, глубоко кланяясь.
— Боги испытывают меня, вассалы дерзят, а дети не слушаются. — деланно грустно усмехнулся владелец замка и продолжил: — Род Маэда признателен роду Хаттори за верное Служение. Наша благодарность будет выражена в том, что сегодня, в День Почитания Старших, я, Маэда Ючи, официально объявлю тебя, Хаттори Хикару, свободным от присяги, как и весь твой род. И надеюсь, что Свободный Род Хаттори не откажется заключить союз. Слово сказано! А все документы уже неделю в канцелярии Императора и остались сущие формальности. Так что мой друг, сегодня начинается всё самое интересное.
Илана заинтересовано встрепенулась, сделала шаг и…"
"…и мир вокруг неё дрогнул, картина реальности искривилась, смешивая цвета и очертания предметов и людей. Череда сполохов и образов подменяла друг друга, торопила события, подхлестывала реку времён, спеша показать Илане ещё кое-что, не менее важное.
…Замок пылал. Воздух дрожал от жара и грохота взрывов, сотрясавших цитадель до самого основания. Дым поднимался в небо густым черным столбом, застилая его до горизонта непроницаемым покрывалом тьмы, в глубине которого изредка вспыхивали на яркие, но короткие мгновения мириады искр. Зарево пожара окрасило всё вокруг в багровые оттенки, пуская тени кружиться в безумной ломанной карусели. Так мог бы выглядеть ад.
Смерть и огонь. Они пришли в разгар праздника, застали людей врасплох и собрали обильную жатву. Но твердыня рода Маэда с достоинством перенесла первый, самый мощный удар и устояла. Нападавшие прорвались сквозь проделанные в стенах бреши и умылись собственной кровью, встретившись с яростью противников.
Ей никогда не было так страшно. Жесткость войны предстала перед ней во всей своей бесстыдной и обнаженной "красоте". Стоны и крики раненых и умирающих, кровь, грязь, пепел…и запах. Для неё всё происходящее было лишь сном. Кошмарным, реалистичным и всё же безвредным и неопасным.
На её глазах десяток солдат в парадных доспехах самураев успешно теснил прорвавшихся в замок бойцов. Старомодный дизайн скрывал в себе передовые разработки в области боевых экзоскелетов. Илана жила в глухой тайге, в племени охотников и собирателей, но не была дикаркой и была не по наслышке знакома со многими достижениями современной цивилизации.
Техносамураи рывком сократили дистанцию и вклинились в разворачивающиеся порядки врага, прорубая себе дорогу светящимися алым клинками. Неполный десяток облаченных в сталь воинов разметал три десятка отлично экипированных стрелков, пустив их на смазку для мечей — пылавшие пламенем лезвия без труда рассекали не менее современную броню противников, прерывая жизни тех, кто осмелился поднять руку на хозяев замка.
Оперение стрелы на плечах и груди самураев говорило само за себя — бывший вассал не покинул своего союзника в трудный момент. Растоптав одну группу нападавших, воины рода Хаттори разбились на тройки и устремились туда, где кипела самая отчаянная схватка.
Центральная башня замка горела неохотно. Камень сопротивлялся языкам пламени, не давая ему распространиться дальше, не пуская во внутренние помещения. Но два огненно-красных дракона продолжали заливать окна и бойницы испепеляющим дыханием, вновь и вновь поджигая то, что уже не могло гореть.
Остов гигантского боевого робота плавился, остывал, крошился и разрушался всё сильнее. Защитники замка использовали технику напавших как баррикаду, укрываясь за ней от губительной Силы Воплощённых Стихий. Пламя, лёд, молнии, земная твердь… Илана с ужасом наблюдала за тем, как носители Дара Титанов самозабвенно уничтожали друг друга.
Она чувствовала каждую смерть. Каждую прерванную жизнь. И больше всего на свете ей хотелось оказаться как можно дальше от этого когда-то чудесного и прекрасного места. Илана плакала. Слезы сочувствия, страха и бессилия текли по её щекам, сердце разрывалось от бушевавших в ней эмоций и желаний.
Она не могла вмешаться. Только смотреть и пытаться понять, зачем духи привели её в это место…"
"… Пепел был повсюду. Его хрупкие хлопья падали с небес, неторопливо и величественно погребая под собой разрушенные стены, тела погибших, остовы боевой техники, словно пытались спрятать от глаз эти яркие свидетельства войны.
Замок покосился, частично обрушился и несмотря на все усилия устоял. До тела выгорел весь внутренний двор, и все постройки, сады и рощи вишнёвых деревьев. Остался только каменный исполин, одинокий и по прежнему величественный.
Шаманка боялась к нему подойти. Камни ещё дышали жаром, из нутра коридоров пахло кровью и смертью. А интуиция как никогда требовательно тянула её именно туда. Туда, где тела павших исчислялись десятками. Туда, где сражался погибающий род Маэда и его союзники.
— …так оставить нельзя. Такэда должны ответить за своё вероломство.
Умиравший говорил тихо, едва слышно. От черного кимоно остались лишь обгорелые тряпки, неспособные прикрыть почти сплошной ожог, в который превратилось его тело.
— Я виноват перед тобой, сын. Прости, что возлагаю этот Долг на тебя. Долг семьи, которой ты не имел все эти годы. Прости. Верю в тебя. Всегда верил…
Илана стояла в дверном проёме и не решалась приблизиться. И тем не менее она увидела одного из тех самураев, что бились у неё на глазах. Его доспех покрывали вмятины и трещины, в некоторых местах зияли рваные дыры, полированный металл закоптился и щеголял брызгами грязи и крови. Покореженный шлем валялся рядом, открывая юное лицо своего обладателя. Слишком юного для войны и всех её ужасов.
— Покойся с миром, отец. — прошептал он, закрывая ему глаза. — Я отомщу за вас. За всех, кого они убили сегодня. Они заплатят…
Илана отшатнулась — от парня шибануло ненавистью и лютой жаждой крови, он взвыл, вымещая в крике боль своей души. Она уже слышала такое — там, в