— Телка-то ничего такая… И шмотки на ней, поди, недешёвые… — переговаривались голоса за дверью.

Дверь со скрипом распахнулась, и в комнатушку ввалились двое громил. Оба носили чёрные кожаные куртки с множеством металлических заклёпок, потертые джинсы и тяжёлые ботинки с металлическими носками. Поверх всего этого они носили черные плащи с капюшонами, скрывающими лица. Под плащами угадывались массивные фигуры, перевитые буграми мышц.

Черная материя плащей блестела от капель. На сапогах громил виднелись кусочки земли, хвои и травы.

— Ну что, детки, повеселимся? — громыхнул один, сдёргивая капюшон и обнажая заросшее щетиной лицо с широким ртом и маленькими глазками-бусинками. Его напарник тихо заржал, потирая руками в предвкушении. Кто-то из них включил свет в комнатушке. Под потолком вспыхнула тусклая лампа.

Настя бросила на вошедших равнодушный взгляд. Она по-прежнему сидела на полу рядом с телом Константина, не шелохнувшись. Её аристократически правильное лицо казалось высеченным из мрамора, а в голубых глазах не угадывалось ни капли страха.

Тело брата у ее ног не шевелилось. Его глаза были закрыты.

— Кажется, мой брат мёртв, — спокойно констатировала она, — Я пыталась реанимировать его при помощи техники крови… но, боюсь, не вышло.

Громилы на секунду опешили от такой реакции. Затем тот, что пониже, сдёрнул капюшон, обнажив лысую голову и сетку шрамов на скуластом лице.

— А ты, девочка, что ж… колдунья, что ли? — насмешливо бросил он, оглядывая кровавую пентаграмму, — Значит, правду шеф сказал… Может, хотела бесов вызвать?

— Глупости, — фыркнула Настя, — Существование бесов ненаучно. Это просто глупые суеверия.

Лысый громила снял с пояса странную чёрную металлическую штуку с вытянутым стволом. И направил его на девушку:

— Ладно, змеюка. Отойди от него и стой у стенки. И без фокусов! Или пристрелю.

Настя пожала плечами и поднялась на ноги. Плавно ступая, она отошла к противоположной стене. Её длинная юбка колыхалась при движении, стройные ноги в чулках двигались плавно и размеренно.

— Простолюдины… вечно вы со своими пукалками, — язвительно бросила она, — Чуть что не по вашему — сразу стрелять.

— Заткнись! — рявкнул лысый, сверкая злыми глазками.

Тем временем его напарник опустился на корточки рядом с Константином. Осторожно расстегнув синюю рубашку на груди, он приложил толстые пальцы к шее юноши в попытке нащупать пульс.

— Помянем жмуров свежих, — вздохнул он, наконец.

— Реально сдох? — нетерпеливо бросил лысый, косясь на Настю.

— Похоже на то… не могу пульс нащупать… хотя это странно. Совсем недавно он был жив. Ходил уверенно…

— Я тебе говорил, идиот, нельзя его бить было! Парень чёртов дохляк!

— Пошел ты!

Они принялись ругаться, перекидываясь оскорблениями и обвинениями. Настя стояла у стены, глядя на них с лёгкой усмешкой…

…и тут я внезапно распахнул глаза. Молниеносным движением я вцепился в лицо склонившегося надо мной бандита и воткнул пальцы ему глубоко в глаза. Раздался дикий вопль боли.

Я рывком выхватил нож у пострадавшего с пояса. Сверкающее лезвие со свистом пронзило воздух и вошло в горло бандита. Брызнула алая кровь, заливая его одежду. Громила завалился на бок, судорожно хватаясь за перерезанное горло и издавая булькающие хрипы.

В глаза бандита, переполненных смертельным ужасом, я увидел свое отражение. Мои голубые глаза полыхали алым, а бледное лицо искажала жуткая гримаса.

— Да ты… ублюдок! — взревел лысый, вскидывая черную штуку.

Я подобного оружия никогда не видел, но память тела подсказала, что такие штуки называются пистолетами. Они способны поражать на расстоянии и чертовски опасны.

Я быстро прикрылся падающим телом. Грохнул выстрел, пуля со свистом пролетела мимо меня, зацепив навылет тело.

Я швырнул в лысого нож, но бросок оказался не совсем точным. Я целил в горло, но попал в руку.

Чёртово новое тело… Несмотря на мой огромный боевой опыт, я к телу Константина просто еще не привык.

Лысый от неожиданности взвыл и выронил пистолет, схватился за рукоятку ножа, засевшего в его плече.

Я тут же прыгнул к нему, ударил кулаком в бок, целя в печень. Лысый взвыл, яростно отбиваясь.

Мы покатились по полу, сцепившись в ожесточённой борьбе. В какой-то момент я даже впился зубами в ухо противника, почти откусив его. Лысый ревел как раненый зверь, тщетно пытаясь сбросить с себя бешеного меня.

Силы были примерно равны. Лысый был крепким здоровым мужиком. Константин был дохляком, но по его духовным жилам струилась сила Одаренного. Я осторожно использовал эту силу, стараясь не перенапрячь дохлое тело. А то потом будет мне худо…

Для такого дохляка, как Константин, сражаться с крепким мужиком на равных — это большое достижение. Но для Одаренного — полный провал. Нормальный Одаренный легко способен вынести хоть сто человек. И даже не заметит этого.

Рывком я сломал ему запястье — хруст костей, крик… Удар коленом в пах. Подлый прием, но в моем состоянии не до сантиментов.

Девушка приблизилась к нам. Она наблюдала за происходящим со спокойным любопытством, не проронив ни слова. Странная смертная, очень странная. Обычно их женщины себя так не ведут.

— Простите, что не помогаю, господин, — сказала Настя, спокойно наблюдая, как мы колошматим друг друга, — У меня почти не осталось духовной силы. Есть Дар, и очень сильный. Я умею создавать иллюзии, но в бою они полностью бесполезны.

Я пнул противника по колену — раздался громкий хруст кости. Ещё один вопль боли, и лысый скрючился на полу, хватаясь то за пах, то за ногу. Пнув его под рёбра, я выдрал у него нож из плеча. Уселся сверху, лезвие прижал ему к горлу.

Мне было очень фигово. Сердце в груди колотилось как бешеное, меня бил озноб, дышать было трудно, а голова кружилась. Как бы сознание не потерять. Даже, казалось бы, короткая драка чуть было не свела в могилу эту хрупкое тело.

Надо держаться любой ценой. Нельзя отключаться.

— Господин? — обратилась ко мне Настя.

Я повернул к ней голову и приподнял брови.

— Вам вкусно? — спросила она.

Я пару секунд непонимающе смотрел на нее, а потом сообразил — у меня во рту до сих пор было откушенное ухо лысого. Да уж, не заметил в горячке боя.

— Тьфу… — выплюнул я кусок окровавленной плоти. Только сейчас я почувствовал, как по моему подбородку стекает кровь, — Пробовал уши и повкуснее…

— С хреном или чесночком? — спросила Настя как ни в чём не бывало. Её лицо