— Лучше уж разместить там кусок бекона, — сказал Никсон, снова бросив взгляд на листок. — Мерфи нужна зафиксированная цель, если придется применить ракеты.
— Мерфи, — проворчал Хэнли, помотав головой. — Он готов использовать кувалду, чтобы забить малюсенький гвоздик.
Никсон влез на мотоцикл, повернул ключ зажигания и дал газ. Мотор ожил. Выключив двигатель, подошел к следующей машине и повторил свои действия. Прошло несколько часов, прежде чем двое мужчин дважды проверили все оборудование.
В это же время, только ближе к корме, Марк Мерфи осматривал арсенал. В комнате была скамья, приспособленная для хранения оружия, и стояли в несколько рядов шкафы с амуницией, запасными обоймами, таймерами и взрывателями. Вдоль стен были размещены специальные стойки с автоматами, винтовками и пистолетами. В комнате витал запах пороха, железа и оружейной смазки.
На скамье на кусочке ткани лежал разобранный на части «М-16» американского производства. Мерфи запустил таймер и начал собирать оружие. Минутой позже он выключил таймер и поднял вверх руки. Одна минута четыре секунды — сегодня он явно был не в ударе. Покончив с тренировкой, он подошел к шкафу с амуницией и принялся расстегивать застежки, наполняя карманы всевозможными боеприпасами.
— Господи, я люблю свою работу! — вслух произнес он.
Фургон въехал на мост, ведущий из Макао в сторону Таипы.
— «Минитмен», — произнес Кабрильо. — Где ты откопал такое название?
— Оно может быть истолковано как уважение к Полу Риверу и революционному движению, — сказал, улыбаясь, Труитт.
— Это не тот Пол Ривер из Райдеров? — спросил Джонс.
— На самом деле, — продолжил Труитт, — это название группы, которую действительно наняли выступать на нашей вечеринке.
— А две группы под одним названием на одной вечеринке — там будет не слишком тесно? — спросила Росс.
— Могло бы быть, но настоящих «Минитмен» из Калифорнии, делавших тур по Дальнему Востоку, задержали на две недели в Бангкоке. По-видимому, официальные власти обнаружили неполадки в бритвенных принадлежностях барабанщика.
— Подстроено? — усмехнулся Кабрильо.
— Пришлось, — ответил Труитт. — «Минитмен» фактически единственная известная группа, которая выступает сейчас в этой части света.
— Парни неплохо играют, — заметил Медоуз. — Мы не можем их подставить — нельзя допустить, чтоб они сгнили в таиландской тюрьме.
— Беспокоиться не о чем, официальные власти нам подыграют, — сказал Труитт. — Все идет по плану. Один из наших людей в Калифорнии заключил контракт с их менеджерами и объяснил им ситуацию, и мы оплатили им перелет первым классом домой, как только в программе их тура остался только Макао. Прямо сейчас «Миннитмен» убеждаются, что они были абсолютно беспомощны в войне с терроризмом — это часть нашего стандартного прикрытия.
Фургон повернул в сторону Таипы и устремился через остров.
— У меня только один вопрос, — сказал Кабрильо. — Кто из нас будет солистом?
Глава 11
Необычайно жарким днем далай-лама спустился по трапу с самолета в Джаландхаре, штат Пенджаб. Несмотря на проведенные в ссылке в Индии сорок пять лет, он так и не смог привыкнуть к такой погоде. Он был человеком гор и очень скучал по снегу и низким температурам. Он втянул носом воздух в надежде почувствовать легчайший запах далеких северных ледников. Но вместо запаха снега и сосен у него в носу засвербило от вони грузовиков, следовавших по автостраде мимо аэропорта.
Далай-лама все равно улыбнулся и принялся выражать благодарность.
— Похоже, что мой транспорт уже прибыл, — сказал он Оверхольту, который его сопровождал.
Большой самолет «цессна-караван» с одним двигателем стоял неподалеку, а его пилот прогуливался рядом.
— Очень хорошо, ваше святейшество, — сказал Оверхольт.
— Я собираюсь встретиться с моими советниками и оракулом, как только вернусь домой, — проговорил далай-лама, прямо глядя в глаза Оверхольту. — Если они согласятся и вы сможете гарантировать мне, что кровопролития не будет, то только тогда я соглашусь с планом, который мы придумали.
— Благодарю вас.
Далай-лама направился к самолету, потом остановился и обернулся.
— Я буду молиться за вас и за вашего отца, — тихо сказал он, — и буду молиться за то, чтобы это все сработало.
Оверхольт улыбнулся, и далай-лама повернулся и зашагал по ступеням. Ступив на борт «цессны», он начал последнюю часть своего путешествия. Заняв свое место, далай-лама обернулся к одному из ассистентов.
— Как только мы прибудем в Литл-Лхасу, мне понадобится чемодан с документами относительно «Золотого Будды», его следует доставить в мой офис.
Ассистент аккуратно записал все в блокнот.
— После этого мне надо будет увидеться с моим врачом, — тихо прибавил он, — с моей физической оболочкой что-то не в порядке.
— Я все исполню, — сказал помощник.
Пилот запустил двигатель, и «цессна» покатила по взлетной полосе. Несколько минут спустя самолет уже был в воздухе. Оверхольт стоял на земле и смотрел, как «цессна» сначала оторвалась от земли, а потом стала набирать высоту и уклоняться вправо. От самолета осталась лишь маленькая точечка в облаках, когда он повернулся к пилоту «фалкона».
— Не возражаете, если я составлю вам компанию до Санта-Моники? — спросил он.
— Мы в любом случае держим туда путь, сэр, — ответил ему пилот. — Можете устроиться поудобнее.
Оверхольт обладал замечательным качеством, которое нередко приводило его к успеху, — он мог спать где угодно. К тому времени как самолет сел для заправки в Тайване, несколько часов крепкого сна обновили его организм. Пока самолет заправлялся, он отошел подышать свежим воздухом, вынул из кармана телефон и набрал по памяти номер.
Сигнал достиг Маршалловых островов в Тихом океане, затем был перенаправлен на конечный пункт назначения. Сигнал был со всей тщательностью засекречен, и не было никакой возможности вычислить, где располагался абонент. Голос ответил с обычного номера.
— 2524.
— Хуан, — тихо сказал он, — это Лэнгстон.
— Как дела, дружище? — по-испански отозвался Кабрильо.
— Пока все идет неплохо, — сказал Оверхольт. — Как поживает твоя команда?
— Лучше всех, — ответил Кабрильо.
— Отлично, — заметил Оверхольт.
— Похоже, что у нас тут намечается кое-какое дополнительное дельце, — сообщил Кабрильо. — Надеюсь, с этим проблем не будет.
— До тех пор, пока что-нибудь не взорвется, — ответил ему Оверхольт. — Делишки твоей компании не в моей компетенции.
— Прекрасно, — сказал Кабрильо. — Если все сработает, как было запланировано, тебе не придется оплачивать дорожные расходы.
— Мой старый друг, деньги — не проблема; все оплачивается наверху, — сказал Оверхольт, — другое дело — время, постарайся ради меня уложиться побыстрее.
— Так вот за что нам платят такие сумасшедшие деньжищи, Лэнг, — рассмеялся Кабрильо, — потому что мы так чертовски быстры. Ты получишь то, что тебе необходимо, даю слово.
— Что я в тебе люблю, — сказал Оверхольт, — так это твою абсолютную уверенность в своей счастливой звезде.
— Я позвоню тебе, когда все будет готово, — заверил его Кабрильо.
— Главное — запомни, что я не хочу прочитать об этом в газетах, а хочу услышать все лично от тебя.
Оверхольт отсоединился, засунул телефон в карман, сделал пару упражнений, чтоб размять мышцы, и полез обратно в самолет. Через двадцать четыре часа он пересел на борт военного самолета, летящего маршрутом из Южной Калифорнии в сторону военно-воздушной базы «Эндрюс» в Мэриленде.