К тому времени как они завершили проход по центральному нефу, принимая поздравления, у Эммилин свело мышцы лица от натянутой улыбки. На улице около выхода из церкви их ожидала толпа папарацци. Эммилин внутренне содрогнулась. А Пьетро вел себя как ни в чем не бывало.
– Ты готова? – спросил он, на секунду останавливаясь у выхода.
Он привык к вниманию прессы и папарацци, чего нельзя сказать об Эммилин. Хотя время от времени ее фото и появлялись в разделах светской хроники, в репортажах о светских раутах или благотворительных вечерах. Но Эммилин всегда выглядела серой и скучной, если не сказать – уродливой по сравнению с ослепительной красавицей матерью.
Эммилин зажмурилась и глубоко вздохнула, не заметив, что ее замешательство не укрылось от внимательного взгляда Пьетро.
Почему она паникует? Неужели идея брака настолько для нее невыносима? Но это же была их с отцом инициатива. Паниковать следовало бы ему. Ее колебание раздражало Пьетро, и, вероятно, больше, чем следовало бы.
Держась за руки, они вышли в яркий итальянский полдень. Толпа у нижних ступеней приветствовала их громкими аплодисментами. В воздух поднялось облако розовых лепестков под улюлюканье и свист собравшихся. Шум стоял невообразимый.
Пьетро широко улыбнулся и поднял руку, приветствуя толпу. Затем повернулся к Эммилин.
В глазах девушки металась паника. Ослепляющая, разрушительная паника. И Пьетро не выдержал. Нетерпеливое раздражение взяло верх над разумом, и он прижал Эммилин к себе, захватив в плен ее полные чувственные губы. Поцелуй вышел жарким и страстным, несмотря на клокотавшую в нем досаду. Он почувствовал, как Эммилин обвила его руками за шею и запустила пальцы в его густую шевелюру. И снова этот едва слышный горловой стон, который страшно его возбуждал.
Раздосадованный на себя за такую реакцию, он приподнял девушку и еще теснее прижал к себе, чтобы она почувствовала всю силу его эрекции и чтобы у нее не осталось и тени сомнения, за кого она вышла замуж. Через секунду он отпустил ее под гром аплодисментов.
Ее глаза метали гром и молнии. Он буквально слышал приближение шторма. Отлично. Пусть маленькая мисс Совершенство поработает над собой и научится сдерживаться.
– Клянусь Богом, если вы еще раз меня поцелуете, я дождусь, когда вы заснете, и серьезно вас покалечу, – грозно прошипела она. Но тут же снова приклеила на губы улыбку, увидев, что к ним направляется Кол.
– Я так ждал этого момента, – растроганно сказал сенатор. – Теперь я могу хоть сейчас умереть счастливым.
Эммилин рассмеялась, не заметив, как напрягся стоящий рядом муж.
– Не говори так, папочка. Не искушай Небеса.
– Чему быть, того не миновать, – ответил Кол, пожав плечами.
Эммилин не обратила на слова отца внимания. Он слишком взволнован событием, которого так ждал. Настало время свадебных фотографий.
Эммилин была знакома с Риа, матерью Пьетро. Они несколько раз встречались на светских приемах. Младший брат Рейф тоже оказался приятным молодым человеком. Моложе Пьетро лет на пять, он мог бы стать ее потенциальным женихом. Конечно, у него не такая блестящая карьера, как у Пьетро, но разве это так важно при наличии красивого лица и толстого кошелька? Но отец почему-то остановил выбор именно на Пьетро.
– Значит, вы теперь моя невестка, да? – улыбнулся Рейф.
Она улыбнулась в ответ и расслабилась, приготовившись к фотосессии. Тем не менее она с облегчением вздохнула, когда фотограф объявил, что пока достаточно и все могут вернуться к гостям. Эммилин немедленно направилась к Софи.
– А, виновница торжества, – приветствовала ее подруга, передавая Эммилин свой наполовину выпитый фужер с шампанским.
– Даже не напоминай. – Эммилин сделала пару глотков, чувствуя, как прохладный напиток приятно освежает пересохшее горло.
– Мария только что ознакомила меня с дальнейшим сценарием.
– Что? Будет продолжение? – забеспокоилась Эммилин.
– Не волнуйся. Прием. Точнее, коктейльная вечеринка в великолепном ресторане с видом на реку.
– О’кей. С этим я справлюсь.
– Потом вы с Пьетро удаляетесь, а молодежь продолжит вечеринку в недавно открывшемся модном ночном клубе. Похоже, твой муж был одним из инвесторов. Думаю, мы там повеселимся на славу.
Эммилин скорчила рожицу.
– А мне вот совсем невесело.
– Да… ну у тебя в любом случае масса дел…
Эммилин бросила на подругу едкий взгляд.
– Это правда.
– Хм, я видела, как вы целовались. Я страсть за версту чую.
Эммилин закашлялась, поперхнувшись шампанским.
– Поверь, это совсем не то, что ты думаешь, – отдышавшись, сказала Эммилин.
– Тогда тебе следует обратиться к врачу. Если такой мужчина тебя не трогает, значит, ты фригидна, – безапелляционно заявила Софи.
– Или просто разумная женщина, – спокойно возразила Эммилин.
Казалось, вечеру не будет конца. Поток поздравительных речей. Свадебный торт. Свадебный танец… Эммилин кружилась в объятиях Пьетро на танцполе, стараясь всем своим видом показать, что ей безразличны его прикосновения, хотя внутри у нее бурлила лава.
– Итак… – медленно растягивая гласные, процедил он. – Ты моя жена.
Фраза вызвала у Эммилин улыбку, далекую от удовлетворения.
– Я бы на вашем месте не обольщалась, – холодно сказала она.
Он чуть замедлил танец и обвел взглядом толпу гостей.
– Я знаю, по крайней мере, троих, кто сейчас пребывает в полном восторге, – заметил он.
Проследив за его взглядом, она увидела стоящих рядом ее отца и его мать. Лица обоих сияли.
– Да, папа счастлив, что сбылась его мечта, – сказала она, покачав головой. В ее глазах сквозило разочарование, но Пьетро не хотел углубляться в изучение характера своей непокорной жены.
– А моя матушка, вероятно, мечтает о спокойной жизни теперь, когда я, по-видимому, перестал быть холостяком, – заметил он.
«По-видимому», – повторила она про себя, вспомнив их договоренность о том, что он впредь будет осмотрительнее при выборе любовниц. Ее это мало волнует, по крайней мере, Эммилин пыталась себя в этом убедить.
Да, они будут жить под одной крышей. Встречаться на кухне, в холле, в гостиной. Эммилин настаивала, что они будут своего рода соседями. Но сможет ли она игнорировать мужа, проживая с ним бок о бок? С их первого знакомства много лет назад, когда она была совсем девочкой, он приводил ее в смятение. И как выяснилось, с годами это чувство не ушло. А теперь они к тому же женаты…
– Ты такая неповоротливая, – пожаловался Пьетро. – Тебя что, никогда не учили танцевать?
Ее щеки порозовели, и она с обидой взглянула на него.
– Я просто задумалась, – пробормотала она, пытаясь попасть в ногу с партнером.
– В танце не нужно думать. Это язык тела. Своего рода соблазнение, – наставлял он, покачивая бедрами и умело ведя ее по паркету. – Расслабься, – прошептал он, – или я поцелуем сотру все твои тревожные мысли.
При этих словах Эммилин окончательно сбилась с шага. Ей необходимо сосредоточиться. В противном случае она окончательно собьется с пути.
– Только посмейте, – огрызнулась она.
– Тогда улыбайся и делай вид, что тебе хорошо, – приказал он. – Ты же знаешь, что все на нас смотрят.
Эммилин судорожно сглотнула, обводя взглядом зал. Толпа разодетых гостей не сводила с них глаз.